Сколько уж лет питаю свою душу песнями Михаила Сергеевича Евдокимова. Ан нет, не перестаёт исцелять его душевный родник нас, русских и не русских людей, ибо страна-то наша многонациональна. Вот и нынче слышу одну из его песен: «На свою судьбу пенять великий грех. Там, где счастье, там всегда ворота узкие. Не хватает счастья, видимо, на всех». Или вот ещё: «А отверженных я и бесправных понимал и жалел всей душой». От чего эти строки из песен вновь и вновь тревожили мою грешную душу? Может быть, от того, что пишу о людях, реально живших и поныне живущих на нашей земле? Сложно это всё объяснить. Братский поэт Максим Орлов на моё упоминание о простом народе сказал: «Возьми каждого в отдельности, там столько всего откроется»… Думается, и будет открываться, пока существует наша земля, пока живут на ней люди. Пока, пока, пока...

Словно во сне, сцены из детства в романе мешаются с реальностью «лихих 90-х». «У брата с друзьями было несколько торговых палаток, или попросту — ларьков, в начале девяностых эти коробочки росли по Москве как грибы. Палатка брата стояла в центре, на Новослободской. Место людное, прибыльное. Особенно ночью», — рассказывает герой, и так понемногу, из года в год, от жены к незнакомкам за окном и от детских сандалий к железным сапогам судьбы складывается мозаика его жизни.

Исполнилось Николаю Васильевичу Гоголькову двадцать восемь. Успевшая ухватить место рядом с именинником, Инна Борисовна Кудлатая первая подняла тост и первая поцеловала Николая Васильевича в самые губы. Её примеру последовали другие. Директор улыбался, он считал неприличным бороться с дамами. В этой школе он был единственным холостяком. Было ещё двое мужчин, но — женатых, физрук и сторож. Оба любили выпить, и появление в школе третьего мужика восприняли на ура. Словом, многие возлагали на Гоголькова самые различные надежды.

Наступила зима! А за ней и долгожданная весна. И когда хозяева вновь приехали на дачу, глава семейства, зайдя в домик, тут же обратил внимание на подоконник, потому что среди зимы однажды вспомнил про муху и подумал: «Как там она? Наверное, замёрзла». К немалому удивлению Михаила, муха лениво ползала по подоконнику. Он, конечно же, знал, что мухи зимуют, им рассказывал об этом ещё в школе учитель биологии, но так устроен человек: становится теплее на душе, когда он сам видит живой мир. Затопив печку-буржуйку, Михаил увидел, что огромная эта муха полетела и вскоре вылетела на белый свет — там, на природе, ей, наверное, показалось интереснее.

С 1 декабря начнется прием заявок на всероссийскую премию имени А. И. Левитова. Призовой фонд составляет 100 000 рублей. Новая премия в области современной российской литературы будет вручаться ежегодно в Липецке, на родине писателя Александра Левитова. Требования к работам — в Положении, с которым можно ознакомиться в группе премии.

Молодой писатель пришел в редакцию литературного журнала "Триас" и вошел в отдел прозы к редактору Тиранозавру Аллозаровичу. Короткими лапками он перебирал рукописи, на зеленой дотошной морде виднелись крохотные очки, что-то вроде бибиков, зубастая челюсть не могла досчитаться пол ряда острых зубов. "Вы кто?" — спокойно спросил он.

К 160-летию публикации романа И.С. Тургенева «Накануне». Слово, вынесенное в заглавие романа И.С. Тургенева «Накануне», завораживает какой-то недосказанностью, мерцающей тайной. Название оказывается столь многомерным, что допускает многообразные варианты прочтения и интерпретации произведения. При внешней простоте сюжета внутренний план романа чрезвычайно ёмок. В глубинах его поэтики за внешними, очевидными событиями открываются иные сферы – религиозно-философские, символические, метафизические.

Стрекоза, ухватившись за острый конец Пёрышко, расправила крылышки, а перед ней, чуть ниже, распахнул свои Мотылёк. Какие великолепные паруса получились! Ветерок с большим удовольствием подгонял Перышко-кораблик, и они быстро помчались к берегу.

Уйдя из института, я с головой окунулся в новую жизнь. И закрутило, завертело доброго молодца. Из города Сочи я возвращался с деньгами — не мог их там потратить полностью! Что было, то было! Костюмчик, правда, пришлось снять. Окружение стало другое. Что там Сочи! На шальные деньги я от души покуролесил в Венгрии, обедал исключительно в ресторанах, за поклон в пояс кидал на чай немало. Сытое выдалось время, но я понимал, что подобное веселье может прерваться в любую минуту. Так оно и вышло.

Кто не мечтал подняться в небо? Летать на самолете? Березкин мечтал о полетах с детства. Когда брали его на службу в армию, он просился в авиацию. Был уверен: непременно случится такое дело, что небо окажется совсем рядышком. Нет, пилотом быть не получится. На него, известно, в военном училище нужно учиться. Но радистом на самолет могли бы взять.