Трагедия Гоголя, которую он не писал
"Женитьба" в театре на Таганке. По пьесе Гоголя. От Гоголя там мало осталось. Зато много каких-то клоунских реприз. Подколесин нечто вроде командира звездолета, Агафья Тихоновна гнусавит клоунским тоном. словно нос зажат прищепкой. Кажется, имитирует популярную клоунессу Елену Воробей. Сваха, о это супер. На эту роль выбрали красивую актрису с амплуа секси. Подколесин, завидя ее, сразу начинает сосать или жевать ее грудь. а она распахивает навстречу ему капот, или что там они носят, но... нет, остается в нижнем белье. Потом она еще раздвигает ноги на шпагат, лежа в позиции на спине. И туда заглядывают два жениха, на плечи которых она свои ноги положила. Еще есть сцена, в которой ей лижут голые пятки или пальцы, не рассмотрел. Один жених, пытаясь понравиться невесте раздевается и оказывается в костюме садо-мазо. Остроумно. Степан говорит свои реплики на украинском языке.
Смысл спектакля не в том, что все бессмысленно и абсурдно в женитьбе и взаимоотношениях с женщинами, это старо, а в том, чтобы внушить ненависть ко всяким взаимоотношениям. Смысл не в абсурдности жизни, а в ненависти к жизни. Ненависти к женитьбе, сексу, Гоголю и русской классике. Впрочем, все это скучно, временами пошло, но недостаточно, чтобы вызвать тошноту. Не захватывает. Режиссер обозначил жанр спектакля трагедией. Я же уверен, что это эстрадный кич с вкраплениями оперетки, потому что там еще и много поют. Похоже, что режиссер никогда ничему не учился и пьесу не читал, а насмотрелся К. Богомолова и телевизора. Но нет смелости. Нет совокупления геев, пропаганды наркотиков, оскорбления православия, нет даже стриптиза. Последовательно разъяты все следственно-причинные связи, логика. Спектакль намеренно лишен смысла, персонажи человечности.
В таком решении есть свой резон. И даже некий метафизический контекст. Космонавт — Подколесин выпрыгивает в окно, как в пустоту. Не только как в пустоту космоса, а в абсолютную метафизическую пустоту. В некий черный квадрат окна. И это логично для общего замысла. Все бессмысленно, абсурдно, однако титаническими усилиями Кочкарева, вопреки всему, Агафья Тихоновна и Подколесин все же встречаются, остаются наедине, разговаривают, под открытым небом, под звездами, при свете маленького костерка, и начинают симпатизировать друг другу. Модель абсурда разрушается. И Подколесин, как первопроходец, ученый, первооткрыватель, разрывает эту последнюю с ниточку человечности, последнюю налаженную связь между людьми.
Последнюю теплую надежду на соединение, на любовь. «Неужели нельзя?» Можно. Не высоко. И он прыгает в пустоту.
Агафья Тихоновна, оставляя свою гнусавую речь, просит поставить ей Майю Кристалинскую. И мы слышим голос из далекой страны, ушедшей в небытие, где была человечность. «Опустела без тебя земля. Как мне несколько часов прожить…»
Грустная, лирическая нота, полная щемящего абсурда. Но даже такая интерпретация не спасает спектакль. Невозможно выразить бессмысленность через бессмысленность, скуку через скуку. А в спектакле все скучно, все бессмысленно. Да и главный эпизод выпадения в окно сыгран без мрачного, зловещего подтекста. Слишком быстротечно и мимолетно, чисто формально. Улетел и улетел, а нам-то что, Гертруда?
Мне скажут, что таков современный театр. Я бы согласился, если бы действительно не видел иные спектакли, об одном из которых собираюсь дальше рассказать.
А чтобы этому спектаклю стать по настоящему современным, ему необходимо идти дальше по дороге, проторенной К. Богомоловым. В спектакле необходимо использовать нецензурную лексику, пропагандировать употребление наркотиков, показать несколько совокуплений, несколько голых тел, надругаться над какой-нибудь иконой или крестом, оскорбить православие. Ввести какой-нибудь залихватский текст. Например, несколько страниц из Каббалы, или Тибетской книги Мертвых. Вот тогда спектакль потянет на звание современного, а пока он останавливается где-то не посерединке, а в хвосте процесса.
Олег Басилашвили говорит в многочисленных интервью: «Старые актеры не выдерживают современного искусства. Впечатление гадкое... Я не знал куда деваться... Это не искусство, это эрзац…. Театр предаёт тот идеал, во имя которого он создан и существует… Они научились выдавать пустоту за что-то «глубокое».
Программка и афиша спектакля украшена изображением козла. Ну, зачем? Совершенно неуместно для пьесы все-таки, как-никак, Николая Гоголя. А режиссер показывает нам, наконец, рога своего интеллекта. Козел в данном случае — символ трагедии. «Трагедос» — песнь козла. Пустота, выданная за «глубокое».
До последнего взмаха
Этой зимой намело много снега. Вечер, мороз и ветер. Сворачиваю вправо с Маросейки, иду по занесенному и заледеневшему, круто уходящему вниз Спасоглинищевскому переулку и вижу объявление. «Гражданин! Совместные полеты недопустимы!». И нарисована тень крылатого человека. Безотчетно толкаю дверь и оказываюсь в театре. Новом, неожиданном, но самом настоящем.
Спектакль — антиутопия. Где же крылатые люди, и почему им запрещено летать? А это в стране будущего, в этой стране никто не умеет читать. Все обмениваются смайликами, и этого оказывается вполне достаточно. Главный герой работает переплетчиком. То есть, не переплетает книги, как можно подумать, а сдирает с книг переплеты, и бросает в вонючую яму.
В этой стране у избранных людей подвергшимся мутации, вырастают крылья, и они могут летать. Им выдают бесплатно, за счет муниципалитета, специальные халаты, чтобы скрыть крылья. Главный герой именно такой — крылатый. Аномалия не приветствуется. Крылатые люди подвергаются гонениям, оплеваниям и унижениям. Нет, права человека, - святое, они не нарушаются. И право на полет никто не отнимает, а только осуждает. Считается, что это аморально — летать. Но самое ужасное, если такой человек найдет себе крылатую пару, и они решат полетать вместе. Вот это уже недопустимо! Вот это карается страшной, публичной казнью.
И все-таки крылатые находят друг друга и отваживаются на совместный полет. Но это я забежал далеко вперед. Это уже в конце появится девушка и скажет сакраментальную, преступную, фразу: «Давай в субботу поедем за город и полетаем вместе». За это ей публично оторвут крылья и четвертуют.
А пока актер в широком сером халате борется с болью, которую вызывают прорезавшиеся крылья. Он корчится на полу, он кричит, он стонет. Но вот боль отступает, и он начинает рассказывать о своей жизни. Оглядываясь, иногда переходя на доверительный шепот. Даже говорить о таком крылатому не дозволено. Всюду уши, всюду агенты, непримиримые борцы за чистоту морали и нравственности. Иметь крылья аморально, но еще аморальнее пользоваться ими.
И последняя сцена. Активисты борьбы за нравственную чистоту обо всем пронюхали, все узнали, и сейчас ворвутся в квартиру, где они вдвоем с возлюбленной, поведут на казнь. Но крылья, оказывается, живут своей жизнью. Они питаются от человеческих эмоций. И если возникает любовь. (Но это никто не знает. Это засекречено.) Если возникает любовь, то они преображаются, они становятся огромными, такими, что могут преодолеть любые преграды, любые препятствия, и финал этого спектакля, просто потрясает. Мы видим эти крылья. Оформление спектакля аскетично, а точнее — пустая сцена. Только сзади висит занавесочка, сквозь которую мы видим тени крыльев. Маленьких, уродливых, как у летучих мышей. На них далеко не улетишь. А в конце крыльями становится вся занавеска, это огромное полотно, которое взмывает вверх, заполняет всю сцену. И нас уносят из той страны, так увы, похожей на нашу. Преображается и главный герой. Из жалкого, униженного, он становится огромным, всесильным. Он сбрасывает свой серый халат, и обнаруживает мускулистый, мощный торс, он начинает управлять этими крыльями, и они подчиняются ему, и уже вся сцена приходит в движение, все сметается с нее, все годы унижений, и он летит, и он кричит нам о той свободе, которая приносит счастье, и к которой стремится каждый из нас.
Актер — Артём Мосин-Щепачёв, его возлюбленная — Надежда Исаева. Режиссер Алексей Гусаров. Пьеса Игоря Яковлева, Адрес театра: Большой Спасоглинищевский переулок, 3, стр.5. Следующий спектакль 6 марта.
Контакты
фейсбук: https://www.facebook.com/Театр-Лабо...
вконтакте: https://vk.com/theatrester
инстаграм: theatre_laboratory_ster
Телефон для связи: 8-916-206-01-91 Надежда