В январе 2018 г. началась демонстрация английского эпохального фильма «Colette». В России — премьера будет в конце ноября. Бомба замедленного действия уже тикает. Предвкушения достигли апогея. Можно даже предположить, кто станет номинироваться на Оскар-2019 .

Доминик Уэст, главный любовник главной героини Киры Найтли, охотно даёт интервью серьёзным английским еженедельникам:

 — Я могу заткнуться и молчать, — говорит он, — но как в этом случае пойдут дела с Брекситом! Что решит Шотландия? Ирландцы? Нация расколота. Европа не едина, как никогда. У нас есть средство, у нас есть оружие, пережившее все современные кровавые беды в истории континента: La Belle Epoque, две самые страшные войны человечества.

[О 9 Крестоносных Походах речь не идет, конечно. О них известно плачевно мало: кино еще не было.]

—  Но уже тогда наметился феминизм, принявший в данный момент разрушительный размах, который можно остановить мирным путём, глядя в корень научно. Есть ощущение, что мы окунулись в политико-психологическую некорректность, рискующую принять неизбежно ригидную разновидность общественного взрыва. Есть ощущение царящей в обществе ненависти к запретам, к морализаторским догмам, традициям, которые, как мы помним, защищали французские женщины en masse, высказавшись против la movement #MeToo!

Снимая этот фильм, мы желали увидеть в сильной женщине спарринг-партнёра сильному мужчине.

Доминик Уэст, исполнитель роли Willi, главного притеснителя женской свободы в новом фильме, в беседе с интервьюером сетует на то, что в настоящее время степень женской свободы до безобразия низка в сравнении со временем Сидонии Колетт.

Тем не менее, фильм должен решить ещё более сложный нюансированный вопрос. На какой стороне эксплуатация? Можно ли свободную женщину, эксплуатируемую мужчиной считать эксплуататором?

*

Во Франции спасение отечества начинается с девушек родом из маленьких деревушек.

Молоденькую бойкую девушку Сидонию-Габриель не устроила судьба дочери налогового инспектора и неудачливого политика в маленькой бургундской деревушки с длинным названием. Она покидает опостылевшую малую родину, тем более что её неординарное поведение давно вызывало неуместные взгляды отсталого населения.

В Париже такая девушка немедленно выходит замуж за Willi, старого бездарного критика, который приступил к нещадной эксплуатации её литературного дара, свойственной впрочем, любой девушке любой внешности. Под своим именем он издаёт невиданный по откровенности, даже по парижским меркам, полубиографический роман «Clodine», пикантная начинка которого была подсказана мамашей юного автора давным-давно, ещё в её нежном возрасте.

Успех романа в Париже помогает 20-ти летней Сидонии отвязаться от эксплуататора: “Don’t fuck my future!” — и отдаться своему истинному призванию — блистать пантомимами в роли роковых особ, тревожащих воображение зрителя La Belle Epoque, —едва прикрытых роскошью саломей и клеопатр — на подмостках кабаре и других пристойных заведений типа Moulin Rouge — в компании очередного поклонника её литературного дара.

Новый роман Сидонии, и все её последующие произведения литературы с манящими названиями — Gigi, Renee, Cheri, её новые мужья и любовники делают её выдающейся селебрити «прекрасной эпохи».

Начиная с 1900 года вплоть до Второй мировой войны роман Колетт «Claudine» многократно драматизируют, экранизируют и переиздают по обе стороны океана. Её пятьюдесятью с лишком книгами зачитываются не только продавщицы из «Женского счастья», торговки «Чрева Парижа» и рабочие в просторных серых блузах. Её форте — это живые и нескромные диалоги, близкие волнительным темам любви и секса, всегда острым накануне критических событий истории.

Французская эстетическая мысль, благодаря Колетт, снова после падения абсолютизма подняла сенсуальность и сексуальность на возвышенный уровень amour proprе и определила преобладание в литературе жанра демократического чтива. Сидония-Габриель — по праву стала первой женщиной Президентом Гонкуровской Академии, кавалер-дамой ордена Legion d'Honneur. Её похоронам был придан государственный статус.

Упокоена Сидония-Габриель Коллет в 1954 году на кладбище Пер-Лашез.

Интервью из The Spectator, 20 October, 2018. Перевод Ирины Вишневской