Алексей КУРГАНОВ. Наш дорогой Ильич

Фёдор Ильич Долгопятов, механик третьего участка нашего электромеханического цеха, был человеком замкнутым, постоянно о чём-то думающим. О чём он думал, догадаться было невозможно, а спрашивать — бесполезно. Всё равно бы не ответил. Такой характер.

Но время от времени думы требовали выхода. Тогда Ильич открывал рот. Произносимое, как правило, совершенно не соответствовало ни теме общего разговора (если таковой в это время происходил), ни обстановке, вообще ничему.

Вот, например, сидели мы в пивной. Водка, пиво, беляши — всё как всегда. Разговаривали о расценках, которые начальство обещало повысить уже в этом месяце, но, как всегда, обмануло, пообещав, что в следующем квартале — кровь из носа. Ильич, как всегда, молчал. Когда накал эмоций начал утихать, и в разговоре образовался перерыв, открыл рот.

— Ну и что, что санкции? — сказал он. — Мне-то они какого хера, эти санкции? У меня счетов в американских банках нету!

И опять замолчал. Мы посмотрели на него. Лицо Ильича выражало философическую твердокаменность, граничащую с диалектической фундаментальностью. Как такого человека не уважать? Категорически невозможно!

Или другой случай. Сидим после обеда в курилке, обсуждаем футбол. Как наши проиграли аргентинцам, но зато вставили туркам. Ильич слушал, молчал, потом открыл рот.

— Была у меня после армии баба. Корейской национальности. Салаты очень вкусные готовила. Из моркови. Только хрену туда клала с перебором.

И рот захлопнул. Где футбол, где Корея, при чём тут морковь… Логику искать бесполезно. Да и при чём тут логика?

А в прошлом месяце проводили его на пенсию, и Ильич с завода уволился. Дал понять, что на хрен он ему, этот многократно орденоносный… На днях встречаю его в торговом центре, в галантерейном отделе. Поздоровался. Он молча кивнул. Вперился в меня долгим задумчивым взглядом. Чего, спрашиваю. Не знаешь, где здесь свиные ноги продают, спросил он. Чего, не понял я. Какие ноги? Свиные, повторил он. Для стюдню. А? Здесь торговый центр, сказал я. Здесь ног не бывает. Тебе на рынок надо. Он ничего не ответил. Опять посмотрел внимательно, потом вздохнул, повернулся и пошёл к выходу.

В этот момент я почему-то вспомнил, что он много лет был ударником коммунистического труда, и однажды на общецеховом собрании его за этот самый ударный труд наградили Почётной грамотой и бронзовым бюстом вождя мирового пролетариата, товарища Ленина. Нашего дорогого Ильича. Вот почему я это вспомнил? С какой стати? Вы можете ответить?

Эта встреча почему-то целый день не выходила у меня из головы. И уже к вечеру я понял почему. Потому что Ильич ПРАВ! В чём? Во всём! И всегда! Почему? Потому. Патамушта. Без объяснений. Просто прав — и всё. Точка.

Tags: 

Project: 

Author: 

Год выпуска: 

2018

Выпуск: 

2