Рассказ «нового русского» о том, как он отдыхал в Африке:

...Не знаю, как другие, а я в детстве кошек не мучил. Короче, животных люблю. А в Африке этих животных, как у нас на дороге ментов. С красавицей Сьюзи я случайно познакомился. Мама у нее — русская, а папа — вождь племени юристов. Племя такое есть — юри называется.

Я Сьюзи спрашиваю, мол, твоего папу не Адвокатом зовут?

Она улыбается: нет, Проктор.

Я про себя думаю: как прокурор, значит. Самое подходящее имя для вождя племени «юристов».

В общем, две недели мы со Сьюзи по саванне таскались. Интересно, черт возьми!.. Правда, иной раз не знаешь на кого любоваться, то ли на полуголую и тоненькую как тростинка Сьюзи, то ли на толстых бегемотов.

Как-то раз смотрим мы, возле водопоя два крошечных слоника дерутся. Тот слоник, что побольше своего братца хоботом дубасит и дубасит. И пихается еще!.. Маленький не уступает, но в разборке самое главное что? Наглость, помноженная на массу.

Интересно мне стало. Подошел я поближе и как дам большому наглецу-слонику щелчком по лбу: куда, мол, прешь на маленького? А тот на меня — ноль внимания, ему лишь бы своему братцу еще раз по физиономии хоботом заехать. Рефери на боксерском ринге видел? Вот и я в таком же положении оказался.

Сьюзи из машины меня зовет: Вован, Вован! А я наглецу хобот за спину выкручиваю. Маленький слоник тоже не растерялся и давай своего братца хоботом охаживать.

Сьюзи опять: Вован, Вован!.. И как пальнет из карабина. Минута прошла, вдруг чувствую я, мне кто-то на плечо ладошку положил. Я, не оглядываясь, рычу: уйди, Сьюзи, не мешай. Ладошка меня по плечу — шлеп-шлеп. Оглянулся я... Слон, мля! Огромная гора с хоботом, а хобот у меня на плече лежит.

Я нечеловеческим голосом как рявкну: мама-а-а!

Дальше — забег по пересеченной местности со скоростью пули. Лечу я над землей самым натуральным образом: пред глазами какие-то кустики мелькают, овражки, деревца. Рядом гепард на антилопу охотился. Я гепарда обогнал, через антилопу перепрыгнул и ходу дальше. На змеюку какую-то наступил — сзади только челюсти лязгнули. Но от баобаба не увернулся. Не рассчитал: слишком толстым этот баобаб оказался.

В себя пришел — рядом Сьюзи с карабином сидит: травинку жует и по сторонам осматривается.

Я шепчу:

— Слоники где?

Сьюзи рукой показывает:

— Там, — потом улыбнулась и спрашивает: — слушай, ты что закричал, когда слониху увидел?

Я говорю:

— Мама.

Съюзи спрашивает:

— А как ты догадался, что это мама слоников?

Я шепчу:

— Я не догадывался, я свою маму вспомнил. Кстати, у слоников папа есть?

Сьюзи говорит:

— Да, есть. Он льва от вас отгонял. Кстати, лев по-нашему — вован.

Потом Сьюзи рассказала, что слониха целых пару минут любовалась, как я в ее семействе порядок наводил. Знаешь, у людей так тоже бывает, когда какая-нибудь мамаша говорит своему малышу: «Не будешь меня слушаться, я отдам тебя вон тому дяде».

Я кричу Сьюзи:

— Что ж ты меня раньше не окликнула?

А она мне:

— А я виновата, что ли, что ты тоже слонихе понравился?

Покраснела Сьюзи, потупилась и в землю смотрит...

Теперь меня часто спрашивают: почему это, мол, у тебя жена-негритянка? Во-первых, ребята, все дело в доброте. То есть, как ни крути, а добрый человек всегда беззащитен. Ну, как я, когда маленького слоника защищал. Увлекает доброта человека похлеще любой водки и ничего он вокруг не видит. Во-вторых, симпатичная девушка она и в Африке симпатичная, а, в-третьих, «вована» с гривой Сьюзи первым же выстрелом сняла. Такая добрая жена, братан, в наших добрых российских джунглях надежней любого охранника будет.