ПРЕДВАРЕНИЕ

О чем же все это писано? О Времени, вернее, о Временах - Прошлом и Будущем. О том, как они сплетены, или отражены друг в друге - в точке их пересечения, т.е. в Настоящем.

Все это на примере одного предмета. А предмет этот - некий московский дом.

Мысль предлагаемого эссе кружит вокруг известного московского дома, построенного на рубеже 19-20 вв. на Сретенском бульваре Бульварного кольца, на внутренней стороне с готической башней и часами, которые, увы, не работают сейчас, или время остановилось?

Автор вспоминает свое детство, связанное отчасти с этим домом - доходным домом бывшего страхового общества “Россия”. “Дом, в котором все хотели бы жить” - по словам одного современного москвоведа. Автор сводит разные времена, рассматривая настоящее сквозь прошлое - недавнее и давно прошедшее. Гадает о будущем...

Что есть Прошлое? Или Будущее? Есть ли они? Или существует реально только данный миг - свободный ото всех бывших и будущих?

А кто есть я? Может быть, это главное? - Я? Ты? Он? Откуда мы? И куда?..

Мы выбираем время или оно - выбирает нас? Детские воспоминания, обиды, неуверенность… Память о довоенной жизни. Годы мировой войны. Советские и постсоветские времена... Становление. Выход из собственного хаоса... Выбор себя.

“Скажите, господин, кто я ?” - смешная фраза, которой приятель поддразнивает автора.

Возможно ли абсолютное новое, полностью свободное от Прошлого - Будущее? “Новый Человек”, о котором мечтали в начале века те, кто зачинал его успехи и ужасы?.. Какова роль интеллигента, шире - интеллектуала в бытии? Может ли быть роль интеллигента после мировых войн и Освенцимов - ролью властителя Времен? Осмыслителя их?

И - Архитектора Будущего, “проектанта” его? Но, конечно, знающего - осторожного, ведающего рифы и мели Истории? Или ему остается роль жалкой щепки в волнах безволья, личных и социальных комплексов и ложных мифов?.. Безумия “машин желания”? Прислужника политфокусников? Или роль интеллектуалов после всех воплощенный утопий - как автор их называет, “Утопархий” - проблематична и - никаких

привилегированных точек зрения и “лого-фалло-центризмов”?

* * *

...Но вот дом, который Ле Корбюзье назвал лучшим домом в Москве, и его строили зодчие - личной волей, чертежами, воображением, артелями работников… Со своей, владевшей ими годами, идеей Будущего... И дом плывет во времени уже сто лет и смотрит в Третье тысячелетие, и радует многих, живущих в нем, и привлекает глаза и души других... Воля, творческая воля и вера в Добро - не это ли движет мир?.. Или должно двигать?

Дом “России” и сама Россия - снова вопросы и вопросы. Будет ли голод? Война? Как будем жить дальше?.. Будем ли вообще?

“Россия - страна с непредсказуемым Прошлым”, - сказал кто-то. И правда - ведь оно было разным, и если, выбирая Прошлое, ориентируя себя на что-то в нем, мы выбираем Будущее, то, может быть, стоит избрать из Прошлого - купола Св. Софии Киевской и Св. Софии Новгородской, те же новгородские вечевые начала, образ Владимирской Божьей Матери и звук пушкинской речи, да тихую работу земских врачей, агрономов, а также творения философов, поэтов начала века и архитекторов московского модерна?

* * *

У дома “России” есть пара: это второй доходный дом того же бывшего страхового общества. Он стоит на Лубянской площади Москвы и известен всему миру. Это Дом Чека-ГПУ-КГБ-ФСБ. При Советах его прозвали в народе “Кораблем смерти”… Вот они наглядно - два Прошлых!

* * *

Или на каждый “Корабль жизни”, отправляемый человечеством в Будущее, - оно имеет такую пару?.. Оборотную сторону медали?

 * * *

А что есть Культура? Может быть, художественное, “софийное” выстраиванье из

Прошлого - Будущего?.. Увы, не всегда оно бывает благим... “Но верь и надейся, и новым

предстанет Пространство!” - писал я когда-то.

ДОМ НА БУЛЬВАРЕ

эссе

Оdi et amo: это, может быть, и есть

отношения Прошлого с Будущим?

История - зеркало, в котором

каждый век ищет себя.

Автор

Так что же это за дом? Почему он ТАК НЕИЗБЕЖНО ВСПЛЫВАЕТ В МОЕЙ ПАМЯТИ В РАЗНЫЕ ДНИ И ГОДЫ?

Вопросы, вопросы… Где мы? И кто?.. Кто ты? Кто я?.. Сейчас Марк подойдет к прохожему и спросит: “Господин, кто я?” - посмеивался надо мной живущий сейчас в Париже один мой приятель... Каждый миг жизни - это вопрос и ответ… “Бог - неверное выражение, - говорит поэт Айги. - Верное - А Бог?”

И может быть, может быть - а вдруг? - выяснить ответ на этот смешной вопрос - “А кто я?” - можно, разглядев, как они, эти Прошлое и Будущее, отражаются друг в друге… Хотя кто знает - есть ли они?.. Или, серьезнее: можно ли о них вообще что-нибудь ясное сказать? “Впрочем, эти русские вечно заняты решением неразрешимого, - обронит какой-нибудь иностранец. - Лучше бы дороги, что ли, строили да порою бы их еще и ремонтировали! Да и подметали!” И правильно скажет! Да… но кто же тогда вопросами задаваться будет? Может быть, пригодится это все же на что-нибудь?

...Прошло ли то, что прошло? Или оно снова возникает под имиджем Будущего? А если заострить? - Как может биовид - человек, скворец, божья коровка - быть свободным от спиралей своих ДНК? От своего наследственного кода? От Архи-прошлого? Предел, коего не перепрыгнешь? И - в то же время - у высших тварей этот предел, этот шар степеней свободы, усложненный еще Сознанием и социальностью, может быть почти безграничным? Не правда ли?

* * *

А Прошлое свободно ли от того, что будет? Вот настало Новое время - Постхристианская эпоха, и интеллектуалы увидели в Прошлом - в полисах гонимых язычников, “поганых” - идеал общественного устройства, мудрость философов, соблазнительную красу их “идолов” - богов Олимпа. И вот - постмодерн, мультикультурность, появление множества неожиданных “Прошлых”. Слом их иерархии и как бы перемена времен - местами: “Воспоминание о Будущем”... Значит, и Прошлое - обновляется Будущим? И не свободно от него?

* * *

И в то же время все непредсказуемо, и - вечный вопрос: Что будет? Будет ли в России голод, война? Если это все было, то что же, обязано быть снова? Так что же это Прошлое?

К т о оно? Может быть, оно - кишащая скользкими черве-змеями башка древней Медузы- Горгоны и - не отпускает, каменит нас?

А я вот не буду на него смотреть! А куда же? Да хоть на этот дом! - В отражение его, этого Прошлого, в зеркалах-окнах этого дома. В зеркале образа его!.. Может быть, как Персей в свой зеркальный щит, для преображения этого Прошлого, или, скажем современнее - для перекодировки его.

* * *

“Что делалось, то и будет делаться” - доносится из глубин веков монотонный голос Экклезиаста... А знаем ли мы - что делалось? Что на самом деле было? Может быть, там, в Прошлом, уже брезжит некий образ Будущего? Или отсвет его? И, может быть, для меня он - в этом доме?

После этих безумных космических дней,

Проходя по бульвару далекого детства,

Я встречаю вдруг замок из снов и теней,

Или каменный бриг - модерна наследство, -

писал я о нем после августовского путча в Москве в 1991-м году.

* * *

Так что же это, черт побери, за дом?! Да вот же он, любезный читатель! - вы можете увидеть его, или видели сто раз - в Москве, на Сретенском бульваре - на внутренней, ближней к центру стороне бульвара оного - у Мясницких ворот. Я вижу его остроконечные верхи сквозь годы или “доги” лет? - иногда во сне, иногда наяву, проходя или проезжая по бульвару.

Вот они - эти вертикали медистой керамики стен, эти серые стрельчатые арки над одними окнами и округло-романские - над другими... Острые шпили, керамические взлеты башенок - парящих над ветвями старых лип или кленов, паруса кровель... да прямо московский замок! Или - дом-корабль-сон, как я его иногда называю, или не дом совсем, а - скалы соборов или соборы скал? - в тумане, над морем: Манэ, Тернера. Зачем они поворачиваются, высятся, мерцают в моей памяти?

...Пробегающие в подъезд цветными пятнами - дети. Плывущий над крышами воздушный шарик. Женщина на высоких каблуках, в шляпке двадцатых-тридцатых годов с маленькими полями, или другая - в широкополой французской шляпе с изогнутой тульей. Такие появились вдруг в 1940-м - последняя перед войной европейская мода - после оккупации Сталиным прибалтийских республик и раздела по сердечному согласию с геноссе Гитлером злосчастной Польши.

И - за год до броска этого геноссе на многострадальную Россию - резко отметили время!

* * *

Моды, моды… Их смена и вдруг повторение! Может, эти повторы - суть сигналы из Прошлого в Настоящем и могут говорить о нежданном возврате этого давнего Прошлого? Или - так: Настоящее, резко отталкивясь от недавнего Прошлого, падает вдруг - в Позапрошлое?

* * *

“Глас народа - глас “бомжий”.

Оговорка.

* * *

Башенки, шпили, крепостные зубцы над туманами и зорями, над очередями за гречкой, за бязью тридцатых годов - кто знает сейчас это странное слово “бязь”?.. - над телогрейками, МЕШКАМИ С ПЕСКОМ - заслонявшими стекла окон от бомб великой войны, над вьюгами сороковых… над ЛУБЯНСКИМИ “черными воронами”, забиравшими кого-нибудь из жителей...

Куда плыл дом, перекликаясь с кровлями, брандмауэрами соседних домов, с крестами дальних монастырей, с соседним, готическим же, костелом на Милютинском, в который меня водила поклониться Матке Боске моя нянька - полька Бронислава? Витраж-радуга - витрадуга... Таинственные стекла-миры детства… Что же это за дом? И замечали ли вообще жители его и пробегавшие налегке или нагруженные снедью наши люди двадцатых, тридцатых… атых и атых годов - чудную архитектуру его?

* * *

Кем без болгармы эллэ татармы?.. Кто же мы?

(Здесь и далее - двуязычные фразы. По двум книгам: А. Х. Халикова: “Кто мы - татары или болгары?” и “500 русских фамилий булгаро-татарского происхождения”. Казань, 1992 г.)

* * *

Что за дом? Да просто доходный дом страхового общества “Россия”, СТРОЕННЫЙ В КОНЦЕ 9О-Х ПРОШЛОГО ВЕКА архитекторами Проскурниным и фон Гогеном. Гоген? Здесь КАК БЫ ИМЯ ОДНОГО МОРСКОГО МЕЧТАТЕЛЯ - строителя дома-корабля ПЕРЕКЛИКАЕТСЯ с именем художника в самом образе здания: зеркала южных морей, таитянские пляжи и заливы. Остроконечья прибрежных скал, может быть, шлют свои отсветы в окна этого дома, с тропическими фикусами и пальмами на подоконниках уютных квартир, со скульптурой моряка в нише!

* * *

Маруся отрави-и-лась! На кладбище свезли-и!

Из песен 30-х годов - на бульваре.

* * *

А от чего оно страховало, это страховое общество? От бедности? Пожаров? От страха смерти? Или страховало мечту о могучей стране? О “Новой Америке” Блока? И нет давно того страхового общества и той России, а дом все плывет сквозь время… И звучит, как голос некой всемирной фуги. С кем перекликается он своими вертикалями, окнами, карнизами, арками, чугунными лианами решеток?

Кому отвечает, кого окликает вот эта его готическая башня с часами, взметенная на углу над Сретенским бульваром и Тургеневской площадью? - Спасскую башню недальнего Кремля или толедскую Хиральду?

А эти летучие мыши или ящеры, прилипшие к днищам парящих над деревьями эркеров -может быть, зовут они тихим шипом химер Нотр-Дам?..

* * *

“Дьяда” сузе “Да-да” яки “Да-Дань” “та-та”-хем “Та-тань” - так китайские источники называют собственно татар еще дочингизидовой эпохи.

* * *

“От перемены мест слагаемых в сумке - не меняется!”

Шофер автобуса.

* * *

Дом-корабль-сон… Он занимает целый квартал между Сретенским бульваром, Милютинским и Бобровым переулками. Один двор его - проходной, и в хорошую погоду - насквозь пролит солнцем сквозь листву деревьев и чугунные лианы решеток. Там, на крашеной скамейке из планок - часто сиживал московский гид и литератор после автобусных кружений своих по столице с разноперым народом со всех медвежьих и немедвежьих углов великой, уже исчезнувшей Советской империи, отдыхая и пытаясь сочинять какие-то строчки:

...Под чешуйчатой кровелькой в стиле “готик”

Я когда-то услышал напев Лорелеи,

И, означившись в скалах задумчивых книг,

Резал “Наутилус” толщи подводной Гилеи...

Дерзко отчаянный Русский капитализм как бы собрал в этот корабль-дом всю Европу - ее храмы и замки, ее стремления к новым небесам, островам, морям, странам... Вот посмотрите: где-то на уровне третьего этажа - моряк в нише, намекающий, может быть, на Колумба, Дежнева, Язона? - правит кормилом своего корабля. По-рыв… Раз-рыв… От-рыв... От чего? К чему?

* * *

По морям-по волнам!

Нынче здесь - завтра там!

По морям, морям, морям, моря-я-м!

Нынче здесь, а завтра - там!..

Из песен, слышанных в детстве на бульваре, в 30-х годах.

* * *

“Как ты мог забыть то, чему учил нас наш учитель?

Предназначение человека в том, чтобы возвысить небеса!”

Хасидские притчи (по раввину Штейнзальцу).

* * *

Дом окликает даль... Ок-ликать... Оклик Лика - Лика дали какой? Может быть, этой: купающийся в пенных накатах синей соли - мыс Доброй Надежды и коричневые африканки среди этих накатов, платиноволосые или рыжие европеянки - вместе с ними… или другой, тоже морской - где в той же соли несутся пироги с балансирами у ослепительно-белых атоллов со сказочными названиями: Ронгеллап, Вакареварева, Эниветок, Мидуэй… или - даль холмов и замков где-нибудь в Бретани, в белых потеках от голубей и чаек?

…И, как злосчастный Титаник, разбился этот капитализм о грубые льды архаической сословной власти, о свирепую веру новых утопистов - тоже мечтателей! - в царство без богатых и бедных. Подвела и собственная алчность: свобода, деньги - только для себя, колебания с земельной реформой, патриотический захлеб: тащить Россию в непосильной войне - “До победного конца”...

Но дом остался и - плывет сквозь слои времен… дальше и дальше.

А напротив него, за бульваром - решетчатая громада небоскреба фирмы “Лукойл”, с какой-то стеклянной пастью наверху, с действующей внизу моделью нефтяной качалки… что-то она не работала, когда я проезжал недавно мимо со своей экскурсией... может, сейчас работает? Итак - снова русский капитализм. Прошлое объявилось - в Будущем! Может быть, оно, это Прошлое, поумнев, освободится от своей косматой дикости и неофитской самоупоенности и не станет полным рефреном того первого опыта?..

* * *

Башка этимологик омтылышлар да булды. Мэсэлэн А. А. Сухарев, “татар” сузе ик, из двух слов: “тау” (гора) и “Тар”, “тор” (жить) и таким образом означает жителей гор.

* * *

...И по камушкам, по кирпичикам - доберетесь домой как-нибу-у-дь!

Блатная песня 20-30-х годов.

* * *

Бульвар в детстве я произносил: буль-вал. А вал действительно был. Насыпанный в средних веках… И отчасти - есть. Его откос под бывшей стеной Белого города, поросший зеленой травой, и сейчас виден из летящих от Тургеневской к Сретенке машин. И дом над валом взмывает ввысь каменно-стеклянным кораблем-сном.

* * *

“Прошлое никогда не забывается. Оно даже никогда не проходит”.

У. Фолкнер.

* * *

Ну и теперь скажу, что меня привела когда-то пятилетним для занятий в дом этот моя мать. Мы пришли к старой немке Елизавете Карловне - так, кажется, ее звали - в так называемую “немецкую группу”. Старушка за небольшую плату собирала пять-шесть детей из московских интеллигентных семей, учила их немецкому, водила гулять на бульвар-

буль-вал, где после дождя в лужах отражались опрокинутые - словно в морскую глубь - деревья, а под ними - окна, кровли и шпили Дома-корабля.. Потом она сквозь готический подъезд вела нас в решетчато-стеклянный лифт с застекленными узкими дверцами красного дерева, и он поднимался - прозрачным стаканом в решетчатой шахте - на какой-то, уже не помню, этаж. Елизавета Карловна открывала дубовую дверь и вводила в свою комнату-каюту, с высокими потолками, южными растениями в стеклянной нише эркера, висящего над бульваром, над жужжащим вдоль бульвара трамваем “Аннушкой”, извозчичьими пролетками, на козлах которых сидели извозчики с широкими сборчатыми задами (накладная вата под сукном или овчиной предохраняла оные зады от зонтиков и тростей раздражительных седоков! - как сообщал старый путеводитель по Москве), и редкими тогда еще автомобилями.

Потом она поила нас чаем или душистым какао с пенкой, с горячими булочками - из соседнего гастронома - с загорелой хрустящей корочкой... Затем мы снова занимались языком и играли…

* * *

Тигр на улице! Отчего это тигр на улице? -

Я думал, думал... Тут ветер дунул.

И я забыл, о чем я думал.

Детская присказка.

* * *

- А ты смеяться не умеешь, не умеешь! - заявляло мне какое-то миловидное существо с бантиками на льняных косичках, с кружевным воротничком, в коротеньком платьице, когда я слишком громко хохотал по какому-нибудь смешному поводу..Может быть, я был слишком впечатлителен? Мне это замечание показалось до слез обидным… Это было, наверное, первое мое уязвление от женщины!

* * *

- Анна унд Марта бадн, - лепетал я уже Елизавете Карловне, и еще таинственные всякие слова: - Их вайс нихт - вас золь ес бедойтн, / Дас их зо траурих бин, - вечный поэтический вздох Гейне, прошедший через всю мою жизнь...

И все казалось чудесным в этом доме, в рассветах и закатах, в беге туч и качаниях звезд над ним, играющем - французской готикой, романскими двойными арками, шпилями и чугунным кружевом балконов…

О Средиземье - лепеты горлиц,

Смуглые дуги окон двухвенечных…

Шеи склоненные богородиц,

Вздохи зеркал и морей бесконечных! -

писал я потом, через шестьдесят лет, увидев наконец генуэзскую выставку в московском Донском монастыре, когда снова стала придвигаться к нам капризная красавица Европа

* * *

Ул барлык тэрки этнонимнар ук “ар” кушимчасына беткэн… относятся к названиям народов и племен, имеющих окончания на “ар”: татар, хазар, булгар, авар, маджар, кангар, сувар, кабар и др.

* * *

...И все-таки мы как-то ориентируемся в наставшем Будущем. Значит, что-то в нем нам знакомо - из Прошлого?

* * *

…А потом началась школа, а потом и война, и бедную Елизавету Карловну, может быть, выгнали из каюты Дома-корабля и погнали в Казахскую степь, как множество других несчастных москвичей, записанных по паспорту немцами... Одна такая семья жила по нашей лестничной площадке, в квартире наискосок, о чем перешептывались мои родители с покорным выражением на лицах… А ведь дед мой со стороны матери с бабушкой моей уже были арестованы в 39-м и сосланы и поселены в Казахскую степь - за так называемый сионизм… да просто за то, что старый дед мой переписывался с друзьями своими, уехавшими в Палестину. “Был бы человек, а статья найдется”, - страшновато пошучивали наши люди в те поры… Да, а многие и сейчас взахлеб, увы, ностальгируют о “великом Вожде!”… Неужто накликают под видом Будущего - это Прошлое?

А потом и мы: моя мать, отец и трое детей - в тех же “телятниках” - товарных вагонах - двинулись от Казанского вокзала, от Сретенки, Малокисельного переулочка, бульваров и Дома-корабля на Восток - на 800 километров с хвостиком, хорошо, что не под конвоем! - в Казань, в эвакуацию, и вот в казанской школе нам преподавала немецкий уже русская, по паспорту, учительша, и мы повторяли железные слова: Дас гросте фатерлендише криег беганн!.. Европа раскололась внутри себя, и часть ее на танках двинулась на нас, и все мы оказались в смертельных боях, в голоде, во вьюге - в бездне Азии.

* * *

...Немцы тогда ради прекрасного, как им казалось, Будущего нации - ушли от соборов,от Рима и Христа - в чудовищное Прошлое, к кровавым идолам древнегерманских лесов, а мы еще раньше, ради еще более прекрасного Будущего для наших рабочих и всего трудящегося человечества ушли от Христа, от Софии Византийской и Киевской к пещерным идолам красной орды, но - дом на Сретенском бульваре - дом-корабль-сон: готический, витражный, средиземноморский, с медистыми, как прибрежная крымская лава и ее галька, стенами плыл над деревьями и перекликами города как вечный призыв к единству, как единый духовный мост между расколотыми частями Евро-Азии, между Прошлым и, может быть, реальным Будущим, с окнами, светящимися в закатах словно “венецианское лазорье” - по словам бывшего студента соседнего Вхутемаса на Мясницкой - Владимира Маяковского.

* * *

Дом… Дома… Город… Прошлое и Будущее - как они живут друг с другом?

А где Настоящее? “Здесь” и “Теперь”? Есть ли оно? Или оно - смесь бесконечных Прошлых? По Экклезиасту, “Что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем”. Так ли? Но ведь вот был однажды Христос?

А через полторы с лишним тысячи лет человек ступал ребристыми подошвами ботинок, в скафандре своем, по лунной пыли… Так что же, есть все же Новое или нет? Или же мы все строим из Прошлого и построенное только кажется воплощенным Будущим? ...Вот мы возводим купол - “Здесь и Теперь”, но мы повторяем в нем уже купол какого-нибудь древнего храма. Там торчит стеклянная конструктивистская призма, вдруг напоминающая клин дольмена из палеолита... а сама плоть этого материала? Камня? Металла? Сколько веков спрессовно в них?

…Вот куб известняка в подножии колонны, и в нем видны ребристые ракушки плеченогих моллюсков - живших миллионы лет назад в каком-нибудь пермском или триасовом зеленом море…

* * *

А что есть Культура? Не образы ли жизни, сложенные из наших представлений? Фантазий о ней? Творимых из наших Прошлого и Настоящего и - протянутые нашими проектами, некоей “мысле-арматурой” - в Будущее?

* * *

Культура - это освобождение от Прошлого с сохранением его.

* * *

“У русских с евреями есть некая странная общность - они со вниманием относятся к шутам, юродивым, пророкам!”

Борис Парамонов.

* * *

Борьба и любовь Прошлого и Будущего в “Здесь и Теперь” - вот Настоящее.

* * *

Барыковы (Бараковы) в 15 веке выехали к Великому князю Ивану Михайловичу в Тверь из Литвы... фамилиялэре “худой, тонкий” мэгънэле барык кипчак сузэненен, или от Барак имя половецкого хана Барак, что означает “лохматую собаку”.

* * *

Но есть ли оно вообще - Будущее, если сам материал Бытия все тот же, тот же, тот же? - Из чего мы сами? Не состоим ли мы на 80 или более % из воды, где атомы водорода имеют возраст миллиарды лет? Но - “Целое больше суммы частей” - говорят философы-холисты. И мы чувствуем какой-то вектор, стрелу, направленную в Неизвестность... В абсолютную новизну, в Будущее... Как вот этот Дом-корабль-сон. Всеми своими шпилями, окнами, форштевнями своих углов и огнями окон. Но, возражу я себе, в нем рождаются и умирают те, кого я не знаю, или знал когда-то… От рождения и до смерти. По кругу, по кругу! Из тьмы Прошлого во тьму Будущего. И человек как вид - не меняется за тысячелетия. Вот фаюмские портреты или какая-нибудь римская голова смотрят в нас с немым вопросом, напоминая вдруг кого-нибудь из встреченных на улице или знакомых... Все, казалось бы, уже было... “…И что делалось, то и будет делаться. И ветер возвращается на круги своя”, - опять повторю Проповедника. ...И все же было ведь время - когда времени не было? Когда взорвалось нечто в невообразимой точке вакуума и возникло в с е: и растения, и минералы, и озера, и сосны, и за соснами - горизонты, и возникла жизнь, и мы с тобой, и наш сын, и ушло далеко от той точки, и стремится - к чему же? Неужели же - опять в ту же т о ч к у, буквально? В тот же вакуум. Из Ничто в Нечто и опять в Ничто, в а б с о л ю т н о е П р о ш л о е? Так зачем же было все? Где смысл? Цель? Или - нет ее?.. Так что же: Спираль или круг, спираль или круг? Спиральиликругспиральиликруг? Или же - спираль не вверх, а вниз?

Или вдруг - обрыв? “облом” - как сейчас говорят?

Или все так, как говорит философ Арсений Чанышев, мой приятель, тоже, кстати, из татарских князей: “Бытие относительно, а Небытие - абсолютно. Все приходит на время, а уходит навсегда”?

* * *

Володимер Болгарга... китте… хэм болгарларны жинде и сотвори мир Володимер с болгары.

* * *

Прошлое - всегда пучок мифов, иногда близких к реальности, иногда - нет. …Ты ужасаешься ими или грезишь о них, вглядываясь назад, и выбираешь свое - “Вперед”.

* * *

...Или, опять же, История - это узоры в калейдоскопе, складывающиеся во все новые розетки - но из все тех же цветных стеклышек? - Страстей? Положений? Что-то подобное и завораживающе красивое я вижу сейчас на скрин-сервере, который инсталлировал в наш родной “Пентюх”, то бишь Пентиум, мой племянник Игорь. Хотя в этой его программке есть варианты довольно жутковатых каких-то “змеиных” узорцев!

* * *

И все же, и все же, и все же... Что виделось строителям этого дома? О чем они думали тогда?.. О прорыве, может быть, в новый эон, о бессмертии, о космической межзвездной жизни говорил устремленный ввысь готическо-романский, стеклянно-купольно увенчанный, архитектонический вал над Сретенским моим детским буль-валом!

* * *

Дом-корабль-сон поверх раздробов, “обломов”, расколов стран, языков, цивилизаций как бы пел своими формами - на языке Единства… Может быть, на языке Вечности? Дом-М г н о в е ч н о с т ь.

* * *

“Россия не “Титаник” - Россия не утонет!” (из рекламы).

Маг. Спорт Сити. “МК”, 13.11.98.

* * *

Детство… Прошлое - оно все время меняется, как вид горной цепи, от которой мы уходим все дальше.

* * *

Стеклянные купола, ангары пассажей вокзалов в Париже, в Москве, в Лондоне среди шпилей и пинаклей… Они как бы отверсты в небо... Люди времен готики искали там Бога. Люди Нового времени увидели огнистую крупу миров в черных безлюдных безднах. Полный переворот координат “Верха” и “Низа”, их относительность...

Да, там - мириады солнц, взрывающихся в потоках, в пружинных волнах энергий... Но, может быть, там - сверхжизнь? “Дети солнца! Дети солнца!” - восклицали Бальмонт и Белый... Уйти от ужаса и пошлости настоящего - к свободе, к радости... взять с собой из прошлого только устремленные арки и колонны и шпили, увитые плющом и виноградом, творческим экстазом, силой взять царство Божие… Построить стекляннокупольные дворцы вечности... Вавилонскую новую башню. Победить смерть.

* * *

“Все позабыть. И даже то, как звали, чтобы понять звучанье новых тем!” - писал я когда-то. Уйти от себя, чтобы найти себя. Это модернизм. Или - прийти ко всему, обнять все, играть всем, не принадлежа ничему - это постмодернизм?..

* * *

В Париже, в музее Орсэ, созданном как раз под стеклянным полуцилиндром вокзала, упершемся в парижское небо, в те времена - я чувствовал, как и в доме “России”, этот порыв рубежа двух эпох:

...Музей Орсэ -

Корабль из Аэлит

Напомнят, выгнувшись, стекло и сталь.

И янки, русский, галл, израэлит

Тут бродят, смутно чуя вертикаль

Истории, что сделала бросок

В иные планы от наземных сот, -

писал я под впечатлением дня, проведенного в музее.

* * *

Или мы всегда, освобождаясь от этого Прошлого, приходим не к Новому, а к позапрошлому, к Поза-поза-прошлому и т.д. Только не опознаем его?

* * *

Знаменитая “Башня Вячеслава Иванова” в Петербурге нависает над городом, как эркеры дома “России”… Одна башенка на кровле двумя своими романскими окнами-глазами и куполом тоже напоминает глаза-окна Вячеславовой башни, этого места “радений” русского символизма!

Чего же все-таки хотели? “Эросом невозможного” назвал свои устремления Вяч. Иванов... “И невозможное возможно”, - писал Ал. Блок вослед надписи на медали, учрежденной Петром 1 после чудесного спасения своего при переправе через Неву…

* * *

Шулай да, венгр академигы Ю. Неметнын: “булгар-болгарга” означает “мятежник, бунтовщик, повстанец”.

* * *

“Ужас нисхождения в хаотическое зовет нас могущественнейшим из зовов, повелительнейшим из внушений: он зовет нас потерять самих себя”... Для слома границ личности, для выхода за пределы ограниченного и смертного человека, для перемешиваний разных “Я” предлагалось все: “прадионисийский половой экстаз”, “священный хмель и оргийное самозабвение”, теософия и православная соборность пристально вглядывались в экстатические народные секты. (По А. Эткинду. Эрос невозможного. М., 1994 г.)

Это было не только в Москве, но и во всех культурных центрах Европы рубежа веков. “Если Бога нет - то я Бог”, - провозгласил Федор Достоевский устами Кириллова. “Бог -умер”, - откликнулся Фридрих Ницше. И вот - станем богами! богами! Богами - все! Этот чудовищный прометеевский напор к обновлению - к освобождению от Прошлого через борьбу и насилие - и есть главный пафос нового времени, пафос эпохи модерна.

И от текстов - к реальности: сломы семей, разбитые жизни, психдома... самоубийства творцов или ранние смерти последовали за ним, а далее: сверх-война, революции, превращенные в богов отвратительные диктаторы, снова сверх-война, газовые камеры… ...Гулаг и Освенцим. Падение в архаическое прошлое озверелой орды... И потом

разрушение тоталитарных вавилонских утопических башен, как я говорю - У т о п а р х и й, и - разбитое корыто для целых стран и народов.

Но - оставшиеся в живых и новые поколения, однако же, получили в руки атомную энергию, космические ракеты, компьютеры, новейшие лекарства, ноосферную сеть интернета...

“Какою же ценой? - воскликнут все, и я со всеми. - Но куда делись какие-нибудь библейские амореи, увеи? апеннинские этруски или, скажем, геты? сарматы? или те же хазары “неразумные”? или в России - немцы поволжские? десятки народов исчезли без следа в пасти Хроноса не за счет ли тех же “пассионарных” порывов их самих или их соседей? в давних веках?..” Но, увы, так ведь всегда “работала” История.

Не есть ли это - животный первобытный механизм “освобождения от Прошлого”? Может быть, сейчас можно и по-другому? Или жестокая правда в том, что история человека - б е с ч е л о в е ч н а?

* * *

И в этом - Лого-Фалло-Центризм Модерна, нежелание слушать подавленных тихих негероев, а за это - и “гибель богов” - обрыв в войны, в кровавую кашу… Но зачем нам такая история? зачем нам эти утописты, эти чокнутые? Ее горе-проектанты?

* * *

…Или - повторимся: история человечества, может быть, непосильна для человека? И есть вся - строительство Вавилонских башен?

* * *

Cтрекоз золотых на озерах детства

Поет саксофон в переходе подземном...

В духе хайку.

…А может быть, Бог, или, если хотите, Бесконечность специально дразнят человека собой, чтобы он стремился расти, соперничать с ними? а получив в руки атомный огонь - через ужас Хиросим - научился им пользоваться? ...Вызов-Ответ по А. Тойнби.

И все же, не эта ли именно бомба, предсказанная еще безумным провидцем эпохи рубежа -Андреем Белым - уже более пятидесяти лет удерживает, несмотря на все, этот чрезмерно плодящийся челомир от очередной мировой челобойни? И абсолютное оружие таки заставит человечество идти к абсолютному миру?

* * *

“А жизнь такова, какова она есть, и больше некакова!” - сказал один поэт в прошлом веке

* * *

Дом. Д-омм - ОММ - священный звук у буддистов.

...И вот уже “отец водородной бомбы” Эдвард Теллер тоже говорит об антиметеорных ядерных космических ракетах, с помощью которых, возможно, придется спасаться человечеству в случае слишком интимного приближения к старушке-земле какого-нибудь грубо-скалистого родственника тонн на тысячу или более… Вот такой в ы з о в.

И кто же в случае такого оборота будет спрашивать о цене?..

* * *

И вот - архитектура: такое искусство, где художество прямо сцеплено с

жизнеустроением. Архи-тектор: Начальный строитель, слагатель. Архитектура - это точка, где история все же повернута к человеку. Архитектор обязан заботится о жителях, об их удобствах, соединяя дерзость замысла с уютом, с жизнью: “Красоту с Пользой”, хотя безумие модерна с вихрем извивных линий и форм, а потом кубизм-корбюзьизм футуристов, супрематистов и жителя особого придумывали уже - человека коммуны, “замятинца”! Гнули его как хотели! Человек - оказывается конструируем, и вот пост-модерн уже говорит не о личности - “буржуазной выдумке”, а о скопище “машин желания” под оболочкой кожи! Итак - непрерывная трансценденция себя, с а м о и з м е н е н и е - но, может быть, это и есть человек? Челомиг? Или челобог? - вечно к чему-то иному рвущийся? Или раздираемый собой, разными ролями, “дискурсами” на части? А сейчас уже клонированье… Челоклоны глядят из будущего… Киборги… А что если они спишут нас в архив?

* * *

“Трейдер фонд. рынк. (портф. менд-р/анал-тик фин. рынка:

в/о техн. + фин. (МВТУ, ГФА)” - и т. д.

“Работа для вас”, № 89 (408) - вот уже новый, еле понятный язык…

* * *

“М а л я р о в: Комсомол не имеет никакого отношения к фашизму, а народу не нравится, что фамилии преобладают нерусские в правительстве”.

“МК”, 4.11.98.

* * *

Ну что же, теперь, если надо - то все изменим: и фамилию, и пол, и цвет глаз, и что еще? Какие органы? “Бесконечны пути совершенства”, - писал когда-то рубежник Валерий Брюсов!

* * *

А кстати, архитектор. Как он проектирует дом - Будущее: пространство жизни… Из чего исходя? Из добытых прошлым умений, знаний, материалов, образов; их отбирая - соответственно своей памяти, сноровке, умению и веяньям моды и - веяньям некоего обоняемого Будущего… И он сам его создает, и оно вбирает в себя, контаминирует, иногда неузнаваемо, Прошлое или - Позапрошлое, или столь древнее, что оно кажется марсианским, и вот оно - Будущее!.. И - отделилось, отталкивает прошлое!

* * *

“Целью налета была женщина-кентавр”.

“МК”, 4.11.98

* * *

“Отвергнетесь себя - найдете себя” - так, кажется, говорили древние.

* * *

Но, конечно, этот дом мой, на Сретенском, по-видимому - предмодерн или прото-модерн, где еще чувствуется строгость ордера, здесь нет еще той игры объемов, криволинейных окон, фантастических лестниц… Но и он - согласуясь с рельефом, вписывается в дугу бульвара, разомкнувшись двором-просветом, забранным барочным кружевом великолепной решетки с вензелем страхового общества вверху...

* * *

“Дом, в котором все хотели бы жить” - подзаголовок статьи Рустама Рахматуллина в одной из газет, но об этом - ниже...

* * *

…А пока я в каком-то апреле возвращаюсь из школы здесь же, по бульварам, и вдруг вижу девицу восьми или девяти лет, черненькую или шатенку, в сереньком пальто как бы с белыми снежинками, с прямым античным носиком и бархатистыми серьезными глазами... Как же меня пронзило странное, сладкое и страшное тяготения к ней и отчаянье от сознания невозможности подойти и сказать хоть что-нибудь!..

Я без сна подолгу лежал под одеялом, воображая, что я когда-нибудь (невероятно!) подойду к ней, увидев ее опять на бульваре, и скажу… что же? Этого я придумать не мог... Может быть, это было просто влюбленностью - от солнца сквозь ветви бульвара, от закатных зеленых, розовых, разреженно-золотых полос над монастырями вдали, за Трубной горой, от таинственного Дома-корабля, от всего того, что вот-вот станет для меня Прошлым, потому что всех нас: моего отца, мать и двух малолетних братишек в краснодощатом вагоне-телятнике, грохочущем на Восток, в Азию, - скоро, скоро уже втянет тяжелое Будущее?

* * *

Мэсэлэн, И. Березинча, “татар” исеме беренче от первоначального названия татар, которое звучало как “тартыр”, что можно перевести как “тянущий”, “влекущий” или “человек, который тянет”.

* * *

Может быть, слишком резкий разлом-отрыв от Прошлого проваливает нас в жесточайшее Позапрошлое? Странные игры устраивает иногда Время!

* * *

Прошлое - Будущее. Не два ли это, поставленных навстречу друг другу, зеркала, лучами которых порождается и в которых снова отражается Настоящее? - Непостижимое “Здесь и Теперь” - МГНОВЕЧНОСТЬ?

* * *

Прошлое - Будущее… Они, наверное, “нераздельны и неслиянны”. А их двуединая полупроницаемая мембрана - Настоящее.

* * *

Булгаковы… Выходцы с сыном Мамая Мансур-Киятом в Литву в конце ХУ1 века. В 1408 часть из них в свите Свидригайлы выехала на русскую службу... ХУ йездэ боярлар. 1481 елда Новгород шэхерэнен башлагы булганлыгы билгеле (Веселовский, 1969). Фамилия от тюрко-татарского “булгак” - “гордый человек”. (Кстати, Михаил Булгаков одно время служил в Доме-корабле.)

* * *

...И вот на фоне шпилей и окон дома, отражений в его стеклах, на фоне женских головок во фризах домов московского модерна, стеклянных куполов его - мне брезжит лицо моей матери - со старой фотографии, в шапочке “Аэлита”: на голове - заостренный фетровый шлем с вышитыми тонкой медной ниткой наушниками - по моде 20-х годов, и вспоминаю ее любимого Александра Блока, самого безоглядного мечтателя рубежной поры...

“...Там в вечерней синеющей стуже / В поле звезд отыскал я кольцо. / Вот лицо выплывает из кружев, / Выплывает из кружев лицо…”

* * *

А ныне - постмодерн… Время - без времен. Когда Прошлое и фантазируемое Будущее - все времена - смешаны, склеены, сцеплены… Но, может быть, из этой миксты, этой п о с т с о в р е м е н н о й магмы и родится Будущее - не похожее ни на что?

* * *

“…Из кружев лицо”… Да, Женственное начало... Оно так или иначе парило надо мной, окружало меня всю жизнь… Здесь впору сказать, что на Лубянке-Сретенке, что шла между домом “России” и Малокисельным переулком, где мы жили, то есть на продолжении старой Владимирской дороги, встречали когда-то москвичи под звон колокольный икону Пресветлой Божией Матери Владимирской, защитившей, как гласит легенда, маленькую тогда еще Москву от полчищ Тамерлана… Ниже по холму Сретенскому на Рождественский бульвар глядели стены монастыря Во Имя Рождества Пресвятой Богородицы... Моя няня - полька Бронислава водила меня, пятилетнего, в костел на Милютинском, в окрестностях коего жило немало поляков, где учила молиться Матке Боске, чтобы охранила меня от бед… Жаль, костел этот был искажен и там поселилась некая сов. контора. А в Казани, в эвакуации, мы жили одно время в комнате общежития Финансового института - среди башен и остатков стен Казанского Богородичного монастыря… Когда-то здесь была обретена знаменитая икона Казанской Божьей Матери, пропавшая куда-то во время революции и гражданской войны…

* * *

...Не эти ли задумчиво святые

Глаза с зеленоватой синевой

Писал в тиши молитвенной рукой

Безвестный инок в давней Византии?

...И ею лишь мы живы средь громов.

Она - в мерцанье зорь и васильков,

В тебе, цветок мой нежный, обаянный... -

написал я когда-то, глядя в любимые глаза той, на которую смотрю и сейчас... И что же, образ Мадонны - это Прошлое или Будущее?

Или это то Прошлое, которое всегда в Будущем? Пока мы живы? Те, кто может чувствовать, вспоминать? Надеяться?..

Или я просто - вечный подросток? Маменькин сынок, боящийся жизни? Тайно жаждущий спрятаться за материнскую юбку? …Ах мама, роди меня обратно! По Фрейду, по Фрейду!

* * *

“Поэты - маменькины дети”. Было у меня когда-то неоконченное эссе на эти темы.

* * *

Да-да, Михаил Булгаков, как я уже замечал, работал вроде бы в какой-то редакции в доме “России”, так же, впрочем, как и Надежда Константиновна Крупская - по народному образованию, среди страшных черно-медных каких-то скрижалей стоящая нынче - в конце Сретенского бульвара...

* * *

Может быть, Будущее рождается из войны Прошлых? Из борьбы тех личностей или социальных сил, которые этими разными Прошлыми живут? Из странного их сочетания?

* * *

Освобождаясь от одного прошлого - приходишь к другому?

* * *

Шул чорда...1241 елда татар исэме “тартар”, что означало “выходцы из ада, преисподней”; в 16-17 вв. в Европе “галимнере тартар” называли практически всех кочевников и даже распространяли это имя на русские земли.

* * *

Пристрастившись к чему-то в Прошлом - мы выбираем себе тем самым и Будущее… В этом смысле Будущее всегда - “Будушлое”.

* * *

...И вот статья Рустама Рахматуллина. Она вдруг открылась мне в купленной в конце октября “Независимой газете”, когда я уже писал о “своем” доме, ища попутный материал, и вот: фотографии дома “России” в середине газетного листа! Мистика? Странное совпадение?.. “На ловца и зверь...” Очень многое из написанного там я знал и раньше, а тут еще и мистика города, которую я смутно чувствовал... И подзаголовок: “Дом, в котором все хотят жить”.

Обнаружилось, что дом стоит на одной из высших точек Москвы - на гребне Сретенского холма, что он своей угловой готической башней вторит Спасской, напоминая тем о Спасителе, и созвучен дерзкой вертикали Меншиковой башни, вздымающейся дальше по Чистопрудному уже бульвару, во втекающем в него Архангельском переулке. Все это еще подтолкнуло мои размышления.

* * *

Казалось бы, на Восток, как бы в Прошлое, в Азию сослали Русские цари московскую Европу - Немецкую слободу - на Яузу, на ручей Кокуй, или Кукуй - приток этой Яузы: На Кокуй, на Кокуй! на Кокуй! - школьники мои смеются на экскурсии, когда я громогласно произношу имя знаменитого ручья. А Яуза окликается: Азия! Азия! Азия!.. Но вот один из царей, жестокий реформатор Петр1, является на этот Кокуй за учением, а также сочетается здесь любовью с европеянкой Анной Монс, и Яуза-Азия, казалось бы, Прошлое - начинает собой Российскую Европу, Санкт-Петербург, перескакивая в Будущее. Кокуй-ручей как бы стремится впадать в Балтийское море. Кокуй, что означает, по Далю, женский головной убор - созвучный также именем с детородным органом, - зачинает Новую Россию...

* * *

И вот - по приказу того же Петра “Птенец его гнезда”, “Новый русский” той поры -Александр Меншиков - очищает “Поганые” (“Языческие”, “Хтонические”), заваленные

отбросами Мясницких боен пруды, и они становятся “Чистыми”, новыми-пригодными для купаний, прогулок на лодках и всяческих новых европейских увеселений локусами города.

И здесь же, у своего имения вблизи будущего почтамта, на средства его - “Счастья баловня безродного”, а ему-то, “новому”, без роду-племени: род-то, племя-то - ох какая тяга Прошлого! - легче разные новости учинять-принимать! - и вот “западником”, украинцем Иваном Зарудным, главным тогда зодчим Москвы, “выстреливается” в московское небо дерзкая, прямо-таки фаллическая “Меншикова башня”, украшаемая светлоумными итальянцами; один из них - с соответствующей фамилией Фонтана.

Башня была снабжена часами, как бы символизирующими время Новой эпохи, и звоном курантов и пятидесяти колоколов оглашала окрестность... И, конечно, надо сказать, что в ней сохранялась старинная икона Пресвятой Богородицы, приписываемая авторству самого апостола Луки. Меншиков купил ее в Полоцке в одном из военных походов...

“Вообще Петровское время рвалось ввысь, - говорит один из исследователей. - Храмы “нарышкинского барокко” декоративно-монументальны; острия их крестов как бы пронзают пространство на уровне птичьего полета”.

* * *

Куптэн тугел Р. Ахметьянов - соглашаясь с первоначальным значением слова “татар” как “тартыр”, булуы белэн этимологизировать это слово как “царь царей”.

* * *

Меншикова башня в Гавриловском, потом Телеграфном, а теперь снова Гавриловском, как и Сухарева башня в конце Сретенки, а потом и дом “России” - своей неоготикой перенимали вертикали, зубцы, шпили, формы церквей европейских, а также Кремля и башен Белого города, стоявших когда-то здесь же, когда еще не было бульваров, и уносили формы Прошлого, обновляя их, - в Будущее. Окно в Европу пробивалось, или создавалось здесь, в Москве: Кокуй, Лефортово - наступали на Кремль, не отменяя, а вспоминая, может быть, свое же? Надо ли напоминать, что Кремль вместе с русскими в 15 веке ваяли итальянские зодчие, создавая не расталкивающее, а соединяющее и Восток и Запад Евразийство, или “Европо-азийство”. К сожалению, удар молнии обрубил “шпицер” башни, на три с лишним метра превышающий кремлевского Ивана. Здесь Бог или Время - как бы умерили излишнюю дерзость новации?

* * *

Царь Петр, по легенде, был основателем в России масонской ложи “Нептун”, и вот “вольные каменщики”, чтя просветителя-царя, во второй половине “безумного и мудрого” столетия восстанавливают полуразрушенную церковь, украшают ее масонскими надписями и символами, молятся здесь и живут здесь же, у Мясницких ворот: Г. З. Измайлов, Н. И. Новиков, Шварц, Гамалея, будущий полководец Кутузов и молодой Карамзин - “лучшие люди России”, как называл их Николай Бердяев. “Вольный каменщик” П. И. Юшков заказывает самому Баженову дом с великолепной, поднятой над Мясницкой улицой, многоколонной ротондой, с лоджии которой юный Борис Пастернак видел когда-то -многотысячнонародные похороны Алесандра Второго, как бы оканчивающие девятнадцатое столетие и открывшие - пугающий новый век… С Юшковским домом европейский классицизм врезается в слагающееся здесь, у Мясницких ворот, многоголосье разных видов Прошлого, внося сюда греческие колонны и римские арки. Отмечая ими Будущее.

* * *

“…А ты, Строитель всемогущий, / Свет всех светов, Дух всех духов! / Внутри и вне повсюду сущий, / Внемли ты глас своих рабов, / Прикрой их слабости любовью, / Омой грехи бесценной кровью, / Блеснуть в нас свету повели!..”

Из масонской оды П. И. Голенищева-Кутузова. 18 век.

* * *

Масоны высоко ценили зодчество, живопись, все творческое, и не случайно, наверное, потом в Юшковском доме было Училище живописи, ваяния и зодчества (в котором преподавал, в частности, отец Б. Пастернака), превращенное затем во Вхутемас. Здесь учился долговязый и лохматый студент Владимир Маяковский, а также - Чекрыгин, может быть, Черноволенко и другие художники из группы русских космистов “Амаравелла”.

А Дом-корабль-сон уже стоял тогда на бывшем рубеже Москвы, на валу бульвара.

И вот - молодой Маяковский, ворочая “пароходной кормой нижней челюсти своей” (по выражению язвы-Бунина), на бульваре пред домом “России” поражает Давида Бурлюка строчками: “Я разом смазал карту будня /, Плеснувши краску из стакана, / Я показал на блюде студня / Косые скулы океана...”.

Город, О Город - Урбис, Мегаполис - филоновская дикая мозаика тысяч Прошлых - порождающая Будущее, фаллически вламывающееся в нее, победно рвущееся ввысь, но -тоже застывающее горбами лавы - очередным Прошлым… До нового прорыва.

* * *

Историк Н. М. Карамзин пытался вывести слово “татар” от названия идола, которому поклонялись якуты, но такого идола - “чэнки якутларда исемдеге пот юк”.

* * *

Рядом же, на углу бульваров и Мясницкой, стояла церковь Флора и Лавра - покровителей лошадей и всякой животины. И здесь, в ямщицком трактире, по-народному - в “Яме”, кипела, так сказать, “нижняя” мистика России - дискутировали сектанты: “В то время в московском трактире... было огромное разнообразие... направлений - бессмертники, баптисты и евангелисты… левого толка; раскольники, духоборы, скрытые хлысты, толстовцы… Беседа стояла на довольно высоком уровне. Для изучения русского народа эти собрания были неоценимы”, - писал посетитель “Ямы”, все тот же Николай Бердяев

* * *

Ты, говорит, нахал, говорит, каких, говорит, Не-ма-ло. Все ж, говорит, Люблю, говорит, Тебя, говорит, нах-а-ла.

Песенка начала ХХ в.

* * *

“Историк с удивлением укажет на то напряжение мировой катастрофы, которой больны все мы… Московские чайные, извозчичьи трактиры, часовни с ночными богослужениями слышат то, что не звучало с петровских времен, что, казалось, замерло в скитах на Керженце. Катастрофа мыслится прежде всего как гибель христианства... Ожидание катастрофы многообразно… Друзья октябрьского переворота ссылаются на это ожидание. Враги его - тоже”.

Разговоры с Ник. Бердяевым (по Евг. Лундбергу).

* * *

Н. А. Баскаков - та кушылды. Тагын да ышанычрылак булсын очен ул “татар” с калмыцким “татр” и чувашским “тудар”, обозначающим понятие “заика”.

* * *

“…Есть в Ленине керженский дух, / Игуменский окрик в декретах…”

Ник. Клюев.

* * *

...И началась ожесточенная борьба собственно монгол с татарами... Оставшиеся на востоке татары... из племен алухай, дудаут, алчи и чаган попытались объединиться, но вскоре… а затем окончательно в 1204 году елда монголлар тарафыннан… итэлэлэр... И курултай обьявил Т е м у ч и н а единственным и могущественным предводителем во всех… степях и... игълан итела хэм а н а Ч ы н г ы з х а н, т. е. х а н о м В с е л е н н о й.

* * *

Да, вольтова дуга духовного кризиса напрягалась в России, а сначала здесь - на дуге бульваров… А за домом “России” в Милютинском переулке и рядом жили поляки и было два костела, где нянька моя молилась Матке Боске о своей доле, - может быть, и о моей...

А о чем молились другие поляки, предки чьи страдали от российско-немецких разделов Польши, от восстаний и карательных экспедиций, от ссылок в район хребта Черского? Кстати, здесь же потом - при Советах - был клуб польских революционеров, и Милютинский надолго потом нарекли ул. Мархлевского...

Люди, однако, при этом разломе мира хотели жить как жили, питаясь, обогреваясь, совокупляясь и рожая детей.

Другие же не могли, или не хотели, - тоскуя, мечась и безумно стремясь к абсолютно иному. Но архитектор - как Великий прообраз его, Бог-Зодчий мира - должен был лепить из этого Настоящего и Прошлого, из хаоса страстей и желаний, грез и образов - в камне стекле, металле - дом: где все как было и где - все новое. “Се творю все новое!” - и вот они, фон Гоген и Проскурнин, сводят арки и чертят эркеры, и рисуют балконы, и проектируют трубы, унитазы, батареи и спальни, и эту главную башню, несущую к Богу дерзость и Надежду, вспоминая евроготику и суровую Спасскую башню Кремля - с часами, долженствующими показывать уже новое время!

И они венчают кровли купольными башенками! Ок-лик-ающими - Ау! - дальние восточные мечети или парижские театры, и венчают одну из кровель стеклянным конусом, перекликающимся с модернистским стеклокуполом гостиницы “Метрополь” в центре Москвы и университетским на Моховой, что за памятником Ломоносову, и отверстыми как бы солнцу и дальним Галактикам!

Кстати, недавно американцы с орбитального своего телескоп-глаза “Хаббла” получили отблески света Галактик, бродящих где-то на расстоянии 30 миллиардов световых лет! Где сейчас-то эти Галактики? Есть ли? И вот - это невыразимое Прошлое - свет от них, может быть, давно погасших! - з д е с ь и т е п е р ь - с нами!..

* * *

“Почему евреи и журналисты - главные враги КПРФ”.

Заголовок статьи. “НГ”, 11.11.98.

* * *

И еще один дом построило страховое общество “Россия” - на Лубянской площади, где поселился потом уже Госужас - ЧеКа-ГПУ-КГБ - и так далее. И вот - две России: та, в коей “все бы хотели жить”, по словам Рахматуллина, и та, в которой - никто! Но та, в которой -никто, расширилась при Ленине-Сталине и после - неимоверно, заняв дома и подвалы по Большой и Малой Лубянке и Кисельные Переулки, в один из которых увезли в З9-м моего деда и бабку и вдоль одного из которых я - семилетним - безмятежно катался на подшипниковом самокате (любуясь красивыми фуражками с красными околышами и синими верхами на стройных дядях из этих заведений!). И расширялась потом на всю империю, и расширилась бы и дальше, да лопнула... Но до сих пор уверенно стоят плотно закрытые железные ворота перед наклонным тоннелем в одном из домов на Б. Лубянке, ведущим отнюдь не только в подземный гараж!.. Совсем близко от любимого мною дома, в котором “все бы хотели…”.

* * *

Евреи, журналисты, масоны, западники, интернетчики - кто там еще? - вечно мешают жить Прошлому, требуют от него - меняйся!

* * *

А глаз циферблата на башне дома? Часы давно не идут - их много лет уже как закрыло бельмом серое железо… Словно и время для дома и, может быть, для России - неужели? - зависло.

* * *

Вот - Прошлое: и Свет Галактик, брызнувших сюда лучами из неимоверности - 30 миллиардов лет назад, и память о Лубянке, и пространное окно в парящем эркере с дымчатой комнатной зеленью - из которого я глядел на на буль-вал сколько лет тому? И вот - этот компьютер являет их в строчках под моими пальцами, чтобы оставить Будущему…

* * *

А еще я прочел, что тот второй дом на Лубянке, построенный тем же страховым обществом “Россия”, - прозвали в народе “Кораблем смерти”.

* * *

“Однажды я видел руссов, прибывших по реке Итиль по своим торговым делам. Я не видел людей с более совершенными телами, чем у них. Они подобны пальмам, белокуры, румяны лицом и белы телом... При каждом из них имеется топор, меч, нож. Причем со всем этим они никогда не расстаются. Иной из руссов от края ногтей до самой шеи разрисован всякими изображениями…”

Ибн-Фадлан. Путешествие на р. Итиль.

* * *

…Владимирская Божья Матерь... Она - Прошлое? Или всегда - Будущее?

Да, если сохраним Ее в душе. Или - никакого Будущего?

* * *

И вот нас погнали в эвакуацию из Москвы на ВОСТОК - в “телятниках” - в 1941 году.

Нас повезли в товарных, где татара / с чуваш живут, и поселили нас - / к хозяйке, где плямянник жил как раз / из Куровской. И вот уж мы с ним пара! / По малу лет я много не тужил. / Мы с ним на чердаке сыскали “Ниву” / и в леди обнаженную Годиву / в плаще волос вперялись… как кружил / нам головы журнал! Как ветер гриву / Ее коня - до трепетанья жил! -

* * *

Покопайтесь-ка в настоящем и вы увидите столько прошлого,

что... Или - в новом контексте это уже - не то прошлое?

* * *

“Мужское достоинство можно будет класть в карман”.

“МК”, 11.11.98.

* * *

А я? - я во мне или не я? Кто я? Или - мы? Сколько во мне разных этих я - прошлых и будущих в смеси их сегодняшней?

Кто я, Господин, кто же я? Или: Кто - он, который Я? Вот этот подросток, летящий по Рождественскому бульвару вниз с горы на коньках - на крышу общественного туалета на Трубной площади? Робко смотрящий на девчонок?

“Вынь руки из-под одеяла, - говорит мать. - Почитай книгу или иди на двор. А то голова будет болеть: этим заниматься вредно!” - Я вспыхиваю от стыда!..

Да, да - пусть другие этим занимаются, Юзик из Томилина, например. А наш мальчик должен гимнастикой заниматься или идти на каток! Да, пусть этот мальчик, думаю я, убегает от себя, от слишком большого внимания к своему телу - лучше к делу, к делу! ...А нос его? - Немалого размера - широконоздрый, он всегда был страшно чувствителен к духам, а также и к другим - стыдным запахам. Да, да, он любит обонять все свои запахи.

…Хотя, говорят, - это ведет к сосредоточенности, не правда ли? - Иногда он хотел быть девочкой - интересно, что они чувствуют внутри и... там? Но нет, это все стыдно - слишком рассматривать и трогать себя, прислушиваться к себе. Нет, это не приветствуется, нет, нет! Лучше книжки - сказки Гауфа, братьев Гримм... Потом школа, общественная работа - плавать, кататься на лыжах, нестись в грузовике навстречу ветру, потом - часами, днями, годами сидеть в библиотеках - в фантастике, в классике, в Александре Грине...

Слишком много в этом ребенке разных “я”, разных п р о ш л ы х, и мечтаний о будущем -можно запутаться. Дело, дело! “Надо не только работать, но и зарабатывать! А ты -бездельник!” - говорит отец. Свои запахи, женские запахи, чей-то изгиб плеч... и родинка между бретелек на спине - вон у той девочки на платформе… Тонко вонзающийся в подсознанье запах знакомых духов… Боже! Ну как ее вспомнить? Лицо? Фигуру? Да как ее звали? Все почти забыто, но запах! Запах… И что за лопоухое ухо у этого мальчишки? Его страхи, боязнь боли, страшная растрепанность чувств, мыслей, ролей... то вдруг нервная болтовня в компаниях, преувеличенный хохот, боязнь себя, боязнь чужой силы, наглости, боязнь женщин и острые влюбленности вдруг, и какая-то отчаянность… равнодушие к близким и стремление к дальнему, к другим городам, странам и - опять болтовня часами, годами… с кругом таких же непридельных горемык… Из редакций-то гонят! - Споры до крика на кухнях, в скверах, в ночных шляниях на шоссе в Подмосковье... Кто он? Кто рядом с ним? Такие же вечные изгои, вечные “русские мальчики”, наполовину из евреев... Нет, нет! - Работать! И - плавать, плавать, плавать, лечась от неврозов - ведь он был когда-то рыбой. Бегать - он был бегающим ящером, потом мелким каким-то четвероногим. Летать - он был птицей или, скорей, прыгающей по деревьям обезьяной... Миллионы неуловимых тварей в нем - бегущем ото всех и влюбленно вдруг пресмыкающемся пред кем-нибудь... глотающем обиды от какого-нибудь язвительного и презирающего его типа (хищного ящера в прошлом, саблезубого тигра?). Недалекий, рассеянный, забывающий свои ошибки, упирающийся во что-то упрямо, или вдруг озаряемый чем-то, или обезьянничающий с кого-то! “О, не теряйте-е часы златые-е! Са-анта Лючи-ия! Санта Лючия-я!” - голосящий студентом под окнами женских общежитий в Казани с каким-нибудь приятелем, имитируя Карузо или Яна Кипура из трофейных немецких фильмов в конце 40-х годов, и он же - сидящий за микроскопом, мечтая об ученой карьере, о познаниях горных жил, вулканических гранитных масс в глубинах, под Казахской степью, куда заброшены были перед войной - под вьюги и свирепые солнца - его дед с бабкой... Вот они - разные “я” в нем или - “машины желаний”? Идущие от книг или от эротических приливов? Откуда? Кто он, над жизнью которого вечно вздыхала его мать, танцевавшая в юности в школе Айседоры Дункан, посещавшая концерты и литературные кружки, промечтавшая всю жизнь - о чем же? А в реальности - полностью отдавшая себя мужу и троим детям в те страшные годы… Мне кажется, она и сейчас смотрит откуда-то на меня… Только как узнать того мальчишку с бульвара в этих текучих формах : в юноше, потом муже одной жены, второй, третьей - среди пестрых знакомств и долгих одиночеств… А было ли это прошлое или нет? И где собственно он здесь?

* * *

Голенищевы-Кутузовы. Также спорная фамилия... Н. А. Баскаков допускает тюркское происхождение фамилии Кутузов от тюркского (тюрко-булгарского) прозвища “кутуз, кутур” - “бешеный; вспыльчивый”. Не исключено и очень древнее происхождение рода от булгар, бежавших к Александру Невскому… от монгольского нашествия качучырландан булуы мэмкин.

* * *

...А ты не валяй ваньку, взгляни в зеркало, окорачиваю я себя, - в глаза какого-нибудь знакомого - он сразу узнает тебя: это ты, ты, ты. И за всех в себе - отвечаешь!.. За все явные и тайные грехи свои, иногда ох нелегкие! Да, но все же собиралась и росла воля... И была одна встреча с ней, спасшей тебя от душевного разброда... и она длится, как свет ее глаз. И ты освобождался от своего прошлого и становился другим, уже без этих калейдоскопных метаний, но чтобы их вспоминать, вспоминать…

“Нераздельность и неслиянность” - как в старинной формуле.

* * *

“Выбери меня, выбери меня! Птица счастья завтрашнего дня!”... Выбери себя из разных себя.

* * *

Да, это ты жил в этой полу-Азии в Казани и мучился от детского туберкулеза и малярии, выздоравливая, бездумно радуясь спасению от смерти. Помнишь эту палату в больнице с керамической плиткой пола, куда перевозили уже безнадежных: ты уже как бы воображал себя лежащим в ней?.. Что же спасло тебя? Жажда жить или старая медсестра, велевшая тебе есть по две порции гречки: ох полезная каша - ешь, а то помрешь, малый!.. Потом ты комсомольцем-студентом бегаешь на лекции, на танцы… Плаваешь по волжским просторам, смеясь и гогоча, перекидываясь в воде волейбольным мячиком со своими друзьями - татарами, русскими, евреями, полунемцами вблизи полуразрушенных монастырей старинного Свияжска, не подозревая, что здесь пережевывала людей страшная тюрьма особлага КГБ, где, может быть, и находился кто-нибудь из родни твоей. Эти темы в доме были запретны... Влюблялся в блондинок русских, знойных синеглазых евреек, в тонконогих татарок... А твои отец и мать, тетки, дядья на заре века? Они ведь тоже кипели новыми поверьями и сектами и как евреи, угнетенные царской империей, забывали веру отцов и - буйно бросались в кроваво-красные водовороты: “мы на горе всем буржуям!”... Вот в такое Будущее! Отец в молодости, говорят, был в ЧОНе - частях особого назначения, и членом компартии, но вовремя отошел подальше от “активной работы” и, забравшись поглубже в финансовую науку, стал мирным профессором. Муж сестры моей матери, Александр Гиршфельд - борясь с фашизмом, стал дипломатом и резидентом сов. разведки в Германии, организовывал знаменитую “Красную капеллу”, завербовал туда племянника великого теолога Харнака, дружил через своего отца с бывшим нашим министром иностранных дел Литвиновым, дальновидно не расстрелянным усатым “Отцом народов”. А Литвинов - добравшись чудом до Америки в 42-м году, убедил-таки американцев - помочь красным одолеть коричневых, и чикагская тушонка + яичный порошок спасали утлые жизни наши в далекой Казани в 43-м, 44-м, 45-м, в страшные годы… И сыграли какую же роль в победе над рейхом? Кто взвесит? Брат твоего дядьки -Евгений Гиршфельд, нежный красавец, чарователь дам, тоже дипломат - был расстрелян рыжим Кобой после разгона Наркоминдела в З9-м. Сам же дядька,.под гнетом мрачных мыслей, доживал свой век ассистентом при кафедре МГУ… А ведь тебя и в великую партию начинал осторожно подталкивать комсорг твоего курса Масгут Галиуллин, но зорко приглядевшиеся к тебе “старшие товарищи”, к счастью твоему, признали тебя, любителя джаза и странных поэтов, - “морально неустойчивым”!..

* * *

“Ах, обломки наших воздушных замков так больно бьют нас иногда!” - писал я когда-то.

* * *

…Чтобы жить - надо уметь забывать... Или идти к покаянию.

* * *

“С Младенцем умиленным Она глядит на нас / В парижском древнем храме, овеяв далью глаз. / Ах, взор Ее печален и как миндаль - лицо, / Но видится над платом лучистое кольцо…” (из парижских виршей).

И если спасет, то только - Ее Образ. Ее - сквозь слезы и ужасы всех Прошлых и Будущих... Негасимый.

* * *

Новая - поэзия, живопись, Казимир Малевич с наганом и - новые политики - “смазывали карту будня” и показывали превратившемуся от страха в студень обывателю “косые скулы” матросов-Железняков с маузерами и творили Новое, поразительно Новое, но со страшной тенью поза-поза-Прошлого... Но эти победители тоже вдруг захотели красиво жить и требовали себе спецпайков, буржуазных квартир в “Доме России”, ванн и туалетов и - вчера еще “железные” - тоже начинали трястись, ожидая звонка в дверь перед каким-нибудь рассветом…

* * *

“Когда государство тонет, неважно, где ты... В кочегарке или в салоне первого класса”.

“НГ”, 13.11.98.

* * *

“…А ложе царя руссов огромное и инкрустировано драгоценными камнями, и с ним сидит на этом ложе сорок девушек-наложниц. Иногда он пользуется одной из них на глазах своих сподвижников. И этот поступок не считается постыдным... Царь руссов не имеет никакого другого дела, кроме как сочетаться, пить и предаваться развлечениям”.

Ибн-Фадлан. Путешествие на р. Итиль.

* * *

А из Казани я все же вернулся в Москву, но снова мчал в экспрессах или самолетами на восток, на восток - геологом редкометалльных экспедиций, измеряя душой и взглядом самую громадную в мире, уже ушедшую теперь империю, и на побережье Тихого океана видел в пластах кипящей в пене и чайках, сине-зеленой соли, неимоверно прозрачной воде - изгибы водорослей - как на решетках Дома-корабля, и недальние скалы-монахи, лавовыми иглами устремленные к небу - как острия башни на том же доме (я вспоминал его часто во сне!..). И бросал геологию, уйдя в экскурсоводы, и вопил на митингах в начале 90-х, и таскал остатки каких-то хоккейных ворот на баррикады к “Белому дому”, и снова проходил мимо своего Дома-корабля, доплывшего все же до Новой России… Новой ли?

* * *

“Никто из руссов не испражняется наедине: трое из товарищей сопровождают его непременно и оберегают. Все они постоянно носят при себе мечи, потому что мало доверяют друг другу и… потому что коварство между ними дело обыкновенное”.

Ибн-Фадлан. Путешествие на р. Итиль.

* * *

…Красный, белый и синий - огонь этих дней!

Вновь на грани веков - красный, белый и синий.

О корабль мой из снов, изразцов и теней -

Дом России! Куда же теперь, дом России? -

писал я тогда.

* * *

Так что же этот порыв в будущее, эти молитвы древних христиан, порывы гностиков, масонов и сектантов и, наконец, кроваво-красных утопистов? Их тоже обломил Господь страшными молниями, как “шпицер” Меншиковой башни? Выбросив из дворцов мечты - во “глубину сибирских руд”, унизив смертного бренностью его, “вернув на круги своя”? Так что же, что же остается от ВСЕЧЕЛОВЕЧЕСТВА, ВСЕЕДИНСТВА, ОБЩЕГО ДЕЛА, РЕВОЛЮЦИИ ДУХА, НООСФЕРЫ, РУССКОГО КОСМИЗМА - этих символов веры многих на рубеже веков - пред новым, уже двухтысячелетним рубежом?

* * *

Персидское анонимное сочинение “Худуд ал-Алем”… сообщает, что татары шулай ук тогузгузларнын бер кабиласе... а тогузгузы - самые богатые среди всех тюрков.

* * *

Или: чем сильнее от Прошлого рывок - тем ближе к нему? По кругу, по кругу - по Ницше и Экклезиасту? Как искривляющийся луч в сфероидной Галактике? Предел биологический - его же не прейдеши? А дьявол, как говорит Освальд Шпенглер, всегда за спиной?!

* * *

“…В Москве стали похищать железные двери”.

“МК”, 4.11.98.

* * *

Или все же с каждым столетием, с каждой разрушенной башней вавилонской строится новая - а все-таки повыше? И уже к галактикам летят космические зонды, исчезая в межзвездьях? И мало ли что вдруг придумает наука - скажем, некую телепортацию? и жизнь цифро-человека, цифро-духа твоего - в вечности?

* * *

И вот этот дом на бульваре - неким чудом: замыслом и местом и воплощением, может быть, сопрягает в мечте и уюте и Прошлое и Настоящее и Будущее, вея древним и полузабытым словом - Гармония?

* * *

“…Прошлое жадно глядится в Грядущее - нет Настоящего, жалкого нет!” - писал Александр Блок... Ах, неужели же Настоящее здесь, в России, всегда будет жалким?

* * *

Нет! Оно - и вовсе не жалкое - есть в этом доме, в уюте его квартир - или слишком давно я там не был? Прошлого уже - нет. Будущего еще нет! Вот - миг. Вот - Настоящее. И оно только и е с т ь! Но - изменился луч... Пробежал по листве деревьев ветер. Прошла девица, и тени которой не было когда-то… И вот уже д р у г о е Настоящее, хотя оно напоминает и предыдущее. И то, что придет в следующий миг, в этом будто брезжит? …Все сцеплено, связано - и все же... Есть обрывы, сдвиги, и нам ли о том не знать?

А смотрите - мода возвращается! - в ближних Сретенских переулках, а один из них странно называется - Последний, строятся новыми архитекторами, на деньги тех же новых Мамонтовых или Морозовых, яркие дома-игрушки с башенками и застекленными ротондами в духе “лужковского модерна”, и хоть рамы в окнах - не те и “шерсть грубовата”, но все же, все же!.. А некоторые даже хороши! Жаль только вот, кризис напал, и снова просим гуманитарную помощь!

О Русь, куда несешься ты? Дай ответ! Куда? Куд-куда! На кудыкину гору, к облезлому вору. Куда, куда?!. Куда вы провалились? Не дает ответа! На ветхой тройке кляч или на совместной с американцами космостанции? А кто в кибитке: Чичиков - н о в о р ю с с- жулик-олигарх или, наоборот, - двигатель, благодетель, спаситель? Где ответ? Во мне, в тебе, в нем, в душе твоей, в сверх-душе, в воле твоей! Воль же наконец! Имей волю!

* * *

ТУРГЕНЕВЫ - от мурзы Тургеня Льва (Арслана), вышедшего около 1440 году из Орды к Великому князю Василию Ивановичу... фамилия тэрки “турген” - “быстрый, отважный” (Баскаков, 1979). Великий русский писатель И. С. Тургенев шушы нэсэлгэ карый.

* * *

Прошлое и Будущее… ПРА-СВЕТ. ПРА-СЛОВО. ПРА-ЗВУК.

Но и ПРО-СВЕТ. ДАЛЬ-ЗВУК. ДАЛЬ-СЛОВО.

“…Явись ко мне без гнева - Закатная Таинственная дева, / И завтра и Вчера - огнем соедини!” - вспоминаются мне поющие блоковские строки, когда я снова и снова прохожу вблизи Дома-корабля и дальше - глядя с горы Рождественского бульвара за долину Неглинки, текущей под Трубной площадью, на главы церквей Петровского монастыря и дальше, на полосы закатной зари - огневолосы Ее…

* * *

“В Подмосковье есть золото, алмазы, уран и многое другое. Вполне возможно, что ваша дача стоит на...”

“МК”, 11.11.98.

* * *

Выбирая Прошлое - ты выбираешь Будущее…

И все же - Кто ты? Откуда ты? Господин - кто я? Что за страхи в тебе? Комплексы? Грехи твои?! Кого обидел? Ущемил? Чей век укоротил?.. И это тоже твое Прошлое - карма твоя грешная - покайся! “Моли Праматерь, пои слезами!” - как писал когда-то Сергей Городецкий. Чтобы не волокся за тобой ящерный хвост мрака!.. Выбери сначала самого себя!..

* * *

Миф. Миф. Да, пусть миф о доме, созвучный, может быть, общей картине мироздания, где земля - малый кораблик в Бездне, если глянуть из Космоса. Дом-корабль-мир: счастливый сон, “в котором все хотели бы жить”... Если хотят жить! если поверят… Если ты сам поверишь себе и Той, Образ чей вечно светит над этой землей и печалуется о ней!

* * *

...Миф, сотканный, выстроенный из вечных древних мифов, из страхов и надежд, из того, что есть, и того, о чем мечтал ты и другие до тебя...

* * *

Ты строишь дом или миф, а он строит - тебя.

* * *

“Черта бедности в Москве зашкалила за полторы тысячи рублей”.

“МК”, 13.11.98 г.

* * *

Или все снова обрушится в Позапрошлую бездну?

* * *

Степан Разин 1670 елда, узе поддержать восстание ярдэм итэргэ писал... казанским, посадским, бусурманам и абызам начальным... слободским и уездным бусурманам... мэрэжэгать итэ.

* * *

И снова - рубеж веков, и снова - по-рыв, раз-рыв - с чем? и пры-жок - куда?.. По кругу? Или все же - спираль? Круг, но плюс. Вектор! Неповторяемость? По-рыв, по-ход иудейский за огненным столпом Бога, но и - круг очага, дома, традиции -

золотое чувство меры древнего грека: Иерусалим и Афины - вместе...

И вот вчера я, ныне школьный гид, с восьмиклассниками своими на экскурсии в Палеонтологическом музее, в Коньково: смотрю громадный барельеф - “Древо жизни” между двумя зеркалами - верхним и нижним. Вот они, сменяющиеся формы: синезеленые водоросли, кораллы, потом раки, рыбы… вот вылезли на сушу стегоцефалы, ломятся сквозь первые деревья динозавры, потом вместо них млекопитающие, птицы, и вот уже рукастое, сутулое, мохнатое что-то слезает с деревьев, сжимая в руке дубину, и вот он уже, нарекаясь человеком, опираясь на технику, на корабли, самолеты - плывет, взлетает, порождая сверх-точными и неточными бомбами, как тот же динозавр, - кровь и прах… Но движется... Куда? Вот он смотрит с орбитального “Хаббла” на Галактики - ближние, и все дальше и дальше! И - щупает, мерит их спектральным сверх-взором на невообразимых 30- ти миллиардах световых лет! Но - страдает от ничтожного вируса и - все еще смертен!.. Так куда же, куда? В нижнем и верхнем зеркалах - бездны Прошлого и Будущего… И все же возврата как будто нет? Только к Будущему… Так к какому же? Прошлое мы знаем... Или это нам только кажется?.. А что впереди? Кто скажет?.. Круг или спираль? И какая? - восхождения или падения? Или - и то и то? Кто же ответит?

* * *

А Воскресение Иисуса Христа после смерти на кресте? Не есть ли это главная парадигма освобождения от Прошлого? “Смертию смерть поправ!” - Вечная сверхзадача для человечества?..

* * *

“Умей не только помирать, но и воскресать!” - сказал кто-то.

* * *

Или же человек - его тело, его границы - тоже преодолимы?.. Не к этому ли подбирается наука? Но - если только с Богом в душе.

* * *

Кто ты? И откуда ты и куда идешь? “И остави Ур Халдеев и иди в страну, какую я укажу тебе!”... Но где эта страна? Может быть, та страна детства, которую ты потерял, с этим домом, в котором ты не жил и который тебе снится?..

И какое Прошлое ты выберешь и возьмешь с собой в рюкзаке, чтобы на тебя не обрушилось другое, нежеланное? Любовь, только любовь ты возьми с собой!

…Озаренный мост

До счастливых звезд

Над горами горя,

Ты охранный знак

От сует и драк,

Ты - маяк на море!..

* * *

Что я помню? Что я знаю? Быть может, ничего не знаю?.. Но я слышу звук:

Мрак ли? Свет ли?

Скрипки шепот,

Всплеск рояльный,

Дальний топот

В зеркалах закатных зон...

Сил эребовых обвалы?

Или воли небывалой

Золотой горит Эон?..

1998 - 2000 гг.