В этом году Гайто Газданову исполняется 100 лет. Может быть, не самая великая литературная дата. Но дело даже не в дате. Дело в том, что фигура этого интересного писателя до сих пор воспринимается многими как-то странно. Все уже устали от эмигрантской литературы, от её противопоставления всему на свете. Издание романов Газданова в России как раз совпало с этой усталостью. Да ещё нелепое противопоставление его Набокову, да ещё обычное наше нелюбопытство... Тем не менее Газданова почитать стоит...
Читать Гайто Газданова - всё равно, что скользить по очень гладкому и сверкающему льду. Его фраза имеет в своей конструкции какой-то скрытый разбег, огромную внутреннюю энергию. Первое знакомство с любым писателем начинается со звуков его имени. Не случайно многие литераторы берут псевдонимы. В звучании имени и фамилии есть что-то загадочное. Обилие звонких согласных создаёт своеобразный эффект: эта фамилия будто не может опуститься на землю. А имя так и остаётся неопознанным для русского слуха. Хотя известно, что это иноязычный вариант русского имени Георгий. Есть энергия в этом имени и фамилии? Конечно, есть. Давно замечено, что стихотворное распределение ударений в имени и фамилии, заложенное нашими родителями или обстоятельствами, сказываются иногда на биографии человека. Вернее, на восприятие этой биографии другими людьми. Знающие люди пользовались этим нехитрым на первый взгляд приёмом. Владимир Ленин и Иосиф Сталин куда лучше укладываются в стихотворную строку, чем Владимир Ульянов и Иосиф Джугашвили. Да и партия Ульянова и Джугашвили звучит как-то вяловато. То ли дело... Впрочем мы отвлеклись от темы.
Гайто Газданов долгое время работал на радио "Свобода". Это обстоятельство автоматически записывало писателя в разряд антисоветчиков. Хотя Газданов был едва ли большим антисоветчиком, чем кто-либо из эмигрантов. Подозреваю, что эта тема вообще мало интересовала писателя. По крайней мере, из текстов это никак не видно. Газданов попал в эмиграцию совсем молодым человеком. Его существование вдали от Родины не было окутано флёром писательской совместной эмиграции и перенесением на французскую почву русских литературных и бытовых привычек. Он быстро окунулся в жёсткую жизнь и потом весьма точно описал её. Ему некогда и не с кем было разговаривать об ужасах большевизма. В его парижской жизни и так хватало ужаса, поскольку обычный "нелитературный" эмигрант, а тем более молодой, неизбежно попадал на парижское дно. В России Газданов не успел стать писателем. Не успел стать в силу возраста. Но успел стать солдатом. А это для нашего Отечества доблесть хоть и обычная, но важная. Газданов совсем мальчишкой ушёл в Добровольческую армию, и в его литературных отсылках к этому времени делается акцент не на противостояние белых и красных, а на неразбериху и хаос. По-моему, ни к белой, ни к красной идее он так и не примкнул. Но красных ему видеть больше не пришлось, а вот бывших белых - в избытке. И впечатления от этих бывших были подчас нелицеприятными. Такого рода образы можно найти и в романе "Призрак Александра Вольфа", и в романе "Ночные дороги".
Газданов пошёл в Белую армию, когда всем уже было понятно, что белое дело проиграно. Это удивительное благородство и искренность в восприятие мира - одна из характерных черт творчества и личности Газданова. Он шел посмотреть, что такое война. Детский эксперимент закончился пересыльным лагерем для военнопленных и скитаниями по Европе. Осел Газданов в Париже в 1923 году. Пришлось зарабатывать на жизнь. Эти мытарства "чёрных" работ описаны в романе "Ночные дороги".
Первый роман Газданова увидел свет в 1929 году. Этот роман назывался "Вечер у Клэр" и вновь своим фонетически кодовым название привлекал к себе русское ухо. По объёму роман невелик, но по размаху очень значителен. По жанру - это роман-воспоминание. Начинается он с некой точки в жизни, которая даёт толчок для работы памяти. Подобный приём позволял сравнивать Газданова с Прустом, и все разом припоминали прустовское "пирожное Мадлен", как предпосылку основного повествования. Но сходство с Прустом у Газданова формальное. Русский писатель не в состояние даже в небольшом романе замкнуться лишь на личных чувственных ощущениях. Он без конца приподымается над текстом, а то и опускается за него. Грозовое русское время революции и гражданской войны дано романе крупными мазками, но без фатального драматизма. Газданов понимал, что, будучи участником событий, трудно их оценить в глобальном масштабе. Можно лишь запечатлеть мимолетную цепочку впечатлений. Попытаться зафиксировать изменения в сознании людей. А ведь бывает так, что все революционные потрясения почти не меняют человека внутренне. Вот тема для писательского исследования. Такие персонажи встречаются у Газданова нередко, и он обрисовывает их весьма точно. Таков дядя главного героя в романе "Вечер у Клэр". Любопытно, что образ самой Клэр является в романе псевдостержневым. На страницах повествования существуют две Клэр: одна реальная и вполне обычная девушка, и вторая, живущая лишь в воображении главного героя. Этот мучительный русский разрыв между реальностью и воображением и держит весь текст, делает его о объёмным. Я уже говорил о магии фразы Газданова. Пора привести примеры. Казалось бы, после Толстого решится писать длинными предложениями мог только безумец. Но Газданов решился и создал свой стиль, где длина предложений не только не заметна, но и не имеет никакого значения. Предложения просто длинные из-за того, что в них нужно много сказать: "Позже, когда я думал об этом, мне начинало казаться, что это любопытство было, в сущности, непонятным влечением, потому что оно упиралось в почти непреодолимые препятствия, происходившие в одинаковой степени от материальных условий и от природных недостатков моего ума и ещё оттого, что всякому сколько-нибудь отвлечённому постижению мне мешало чувственное и бурное ощущение собственного существования". Пример выбран наугад, и потому он самый показательный.
Роман Газданова "Ночные дороги" открывает в русской литературе новую традицию. Вся русская литература 19 века в лучших своих проявлениях было построена на милосердии к ближнему. Было в этом с избытком дидактики, но кому-то это удавалось на невероятной художественной высоте. Падший человек всегда вызывал лишь сострадание у русских писателей. Особенным почтением пользовались проститутки и воры. Главный герой "Ночных дорог" - шофёр ночного таксист в Париже. Он видит жизнь Парижа такой, какой не видна она на дневных Елисейских полях. Перед глазами героя проходит много людей, стоящих на очень низкой социальной ступени. Если к некоторым из них герой чувствует что-то вроде симпатии, (алкоголик и философ по кличке Платон), то к молодой проститутке Сюзанне, предавшей свою благодетельницу, герой, а здесь он равен автору, испытывает явное презрение. Одной из кульминаций романа является их описание их встречи в кафе, во время которой герой бросает в лицо этой самой молодой проститутке, что она не что иное, как обычный человеческий мусор. Такой подход к делу, прямо скажем, для русской литературы не очень-то характерен. Но Газданов вообще существует вне традиций, а на самом деле настолько внутри их, что может позволять себе весомые вольности. И читатель без всяких колебаний встаёт в этом моральном споре на сторону героя (автора). Весьма показателен образ эмигранта Федорченко. В этом характере разрушается миф о грустном эмигранте с красивыми глазами, занятом воспоминаниями о первой любви. Газданов с характерной чёткостью подхода к материалу показывает, что среди эмигрантов много было просто непорядочных людей. И соотношение мерзавцев и добродетельных людей что в России, что в эмиграции всегда оставалось одним и тем же. Независимо от политических пристрастий.
Роман "Ночные дороги" ставит Газданова в ряд выдающихся писателей реалистов. Его реализм не назовёшь ни критическим, ни социалистическим. Он просто чувствует жизнь больше, чем знает. (А знает весьма неплохо). А это, я считаю, главное качества писателя реалиста. Ведь без чувства жизни любой реализм теряет свою основную составляющую.
Мой краткий экскурс не в состоянии охватить всё творчество Газданова. Я упомянул лишь о двух наиболее близких мне романах. А ведь есть ещё блистательный "Призрак Александра Вольфа", загадочное "Возвращение Будды", прекрасные рассказы и прочее. Сейчас Газданова много издают. Но до понимания подлинного значения этого художника ещё далеко. Для "демократов" он слишком не антисоветский. А для части патриотов пока ещё не вполне разгадан. В слове "разгадан", между прочим, есть что-то от Газданов. А вы говорите, что фонетика - скучная наука...