Ответ на вопрос корреспондента «ТВ-Завтра»

— Юрий, что заставляет «современных художников» идти на кощунство?

У меня была в журнале «Огонек» статья под названием «Искусство глумления» Эти люди пытаются как будто в книгу рекордов Гинесса попасть: кто поглумится посильнее. Есть некие «сакральные» точки, места силы, священные места для людей, которые веруют… Кому-то хочется посильнее на них нагадить, «надавить» - и посмотреть, как при этом будут в конвульсиях, страданиях, слезах те, кому больно. С точки зрения тех, кто давит на эти болевые точки, они борются с «мракобесами». Вот пусть эти «мракобесы проклятые» мучаются и страдают, а мы будем их иконы рубить, их храмы поганить, так сказать, чертизм разводить. Это превращается в какое-то такое соревнование: найти в этом мире, где вроде бы все управляется деньгами, то, что деньгами пока не вполне управляется - и туда нагадить.

Мы обсуждали со знакомой художницей историю по поводу прыжков, форменного безобразия, которое устроили в храме… И она так выразилась: «Это все проституция, это куплено: кроме денег, никаких ценностей нет». Я подумал, действительно, сейчас в блогах и газетах много рассуждений – одна сторона, другая… И такие слова находят мудрецы-журналисты, что одного почитаешь: «и ты прав», другого прочитаешь: «и ты прав». Но у меня родилось такое сравнение: если дело в деньгах, то может быть, для человека, у которого нет ничего святого в душе, деньги – святы?

Вот представьте себе, что устраивается такой перформанс (и почему люди современного искусства его ещё не устроили?). Берут олигарха, ну пусть среднего пошиба, для которого что свято? Счёт в швейцарском банке. И вот при нём уничтожается счёт: четко, всерьёз, приходят клерки и говорят: «Ты извини, это современное искусство»; - был счёт, и нет его… У него и бабушку, и дедушку, и трёх жен, и всех может этот счёт поддержать в тяжелую минуту. Вся его жизнь на этом держится…И вдруг этот счёт как бы разрушается: исчезает и накрывается медным тазом и этот банк швейцарский, и сама Швейцария, и всё накрывается. Какие страдания будет испытывать этот человек? Я думаю, мы можем эти страдания, на самом деле, сравнить со страданиями православного человека, для которого его вера – это такой счёт, несгораемый счёт в швейцарском банке. Вот что плохого в жизни ни произойдет, он подойдёт к иконе, помолится, попросит Бога, и ему помогут, понимаете?[1]

Ему поможет Тот, Кто сильнее банкира, кто сильнее банка. Вот в чём вопрос... Поэтому эти точки силы: храмы, иконы – вот это всё священное для людей нашей культуры, оно должно предаваться такими «художниками» поруганию самыми разнообразными способами[2]. Потому что интересно же посмотреть, кто и как на это отреагирует. Такое ощущение, что это какой-то журналистский проект. Журналисты присвоили себе роль кураторов современного искусства и они этим современным искусством кукловодят. Каких-то девчонок соберём, чтоб они попрыгали - и посмотрим, что будет. Посмотрим и все пропишем. А социальная сеть существует, чтобы все высказались и всем стало известно, кто о чём говорит.

Мне это очень любопытно, потому что в своё время  некоторую теорию по поводу СМИ развил, у меня есть такая работа «Новая формация»[3]. Я подумал, что такое информация? Это ведь очень важная вещь, значит, в древности, во времена язычества должна быть известна. Но под каким именем? Я предположил, что под именем эманации, эманация – это истечение божественной сущности. Вот эти наши журналистские и политические кумиры свою сущность и источают. А пользуются они так называемыми «стержнями», которые вставляются в атомный реактор, вот этими девчонками в колготках и масках… Понимаете? Любопытно было, как кипит Facebook, как кипит Живой Журнал, потому что тут как раз средства  массовой информации, которую дают для профанов, сталкиваются со средствами индивидуальной, личностной и сокровенной информации, и человек начинает защищать своё, родное. Он понимает, что нет, вот этого позволить нельзя. И начинаются крики, всплески.

Вообще, я бы сказал, что для меня это похоже на то, что у нас начинается очень большое дистанцирование между людьми. Ведь русский этнос развивался все время экстенсивно, всё время расширял свои границы, и только в конце ХХ-го века он как бы схлопнулся – и впервые границы начали сужаться. Что делать? Люди поехали за границу. Это одно. Но там не усидишь, там скучновато. Опять они сидят, все по-русски пишут в ЖЖ, в Facebook, во всех социальных сетях. Второй вопрос: начинается дистанцирование по вертикали, в одной и той же стране. Если раньше был более или менее однородный пласт населения, пирог так сказать, все воспитывались на одних и тех же именах: у нас были Пушкин, Гоголь, Бунин и т. д. Это было наше святое: священные книги во времена советской власти. А теперь это надо раздраить, эту общую платформу надо разнести на какие-то островки по вертикали. Уже этих общих ценностей не существует.

Происходит дистанцирование человека от человека. Когда я побывал в Париже, меня поразила огромная дистанция между людьми, очень тяжко это видеть. Ведь это своего рода столица мира. Люди, съехавшись туда, оказываются страшно далеки друг от друга. И вот такое впечатление, что нам предстоит эта ядерная, космическая реакция удаления друг от друга, напоминающая «большой взрыв» в астрофизике. Мы начинаем удаляться, занимать какие-то вертикальные, диагональные, разные духовные пространства – вот эта реакция происходит. Я не знаю, действительно ли те, кто задумал это безобразие, понимали до конца, что произойдёт. Происходит вот это... Движемся ли мы по заданным ими траекториям, сталкиваемся ли лбами так, как они хотят – и разлетаемся в разные стороны?[4] Как будто страшный духовный взрыв, в котором нас разбрасывает – и надо иметь много сил и мудрости, чтобы не потерять своих близких и друзей.

Дальше следуют вопросы и ответы о книге Юрия Нечипоренко про Ломоносова и списке «100 книг». Источник: http://www.newsland.ru/news/detail/id/924682/

Примечания:

1.Более корректно было сравнить с верой не счёт в банке, а кредит. Тогда при уничтожении договора о кредитовании (вместо счёта в банке), у атеиста возникали примерно те же проблемы, что и при осквернении святынь у верующего. Но при этом не было бы физических потерь, деньги бы не пропадали, пропадал бы символический капитал. Нападки на такой «капитал», на репутацию РПЦ и христианство в целом мы видим сейчас.

2.При этом происходит дискредитация настоящих художников и современного искусства в целом, так что уже пишут в газетах, что все такое искусство занято «десакрализацией».

3. http://ruszhizn.ruspole.info/node/1700

4.Кто-то сравнил это с открытием ящика Пандоры.