Один, как перст,

Помора крест.

А кто под ним, давно забыто.

Стоит он здесь, за нас моля,

Царю – казна.

Себе добыто –

Покой

И море ледовито,

И ледовитая земля.

***

Лишь бояре пивали в те лета вино,

А ярыжные водку и брагу.

Веселились ярыжки ахти неумно,

А любила их Русь за отвагу.

Отлежавшись в крапиве,

Простившись с женой,

Отмолившись в ближайшей часовне,

Уходили в Сибирь за собольей казной –

Поминай и на добром попомни.

Уходили по рекам

На легких веслах,

В бородах затаив поцелуи,

И на родине их оставалась весна,

А по веснам-то кто не тоскует.

Если сердце твое, как медведь, велико,

Если родина мучила голодом,

Никакое тебя не возьмет далеко,

Не удержат ни слава, ни золото.

Как полканы, в боях растерявши клыки,

Соболиные, битые, сизые,

Приползали в Москву, порадев, старики

Замолить свою жизнь ледовитую.

Звонари оглашенные били зело,

В честь царя, в честь царицы и Бога.

А кого-то в запретные думы несло,

И опять начиналась дорога.

***

За казною собольей,

За зубом морским,

Государственной волей

Шли и шли казаки.

Шли налево, направо,

Шли на кочах лихих,

И вселенская слава

Не тревожила их.

Эх вы, версты-погосты –

Остуженная прыть.

Шли, однако, как в гости,

Душу шли веселить.

Но не трогайте душу!

Нет души – нет и сил.

Обнял саблю-подружку

И навеки застыл.

А товарищ помедлил,

Порох снял и – вперед.

По волчьему следу,

Хоть куда, но ведет.

Вот камчатские сопки,

За вулканом вулкан,

Атаман не из робких,

И у ног – океан.

Коль не знаю печали,

За печалью бегу.

Гремели пищали

На крутом берегу.

Сердце-д как защемило,

Стариною маня!

Будто этак носило

Не кого, а меня.

***

Лес осиновый лепечет,

Конь не слушает удил.

В синем небе белый кречет

Серу утицу убил.

Как впотьмах она кружится,

Искры падают из глаз.

Убивает птица птицу,

Убивает напоказ.

Небо кинулось в багрянец.

Затрубил победный рог.

Славят кречета бояре

И несут, теснясь, в чертог.

***

Нет могилы Рублева.

И, стало быть, не было смерти.

Вот задумался ангел

Над агнецом в чаше судьбы.

То завет нам: мужайтесь!

Но все же

Живите, как дети,

И ваш род не иссякнет,

Избегнет худой хворобы.

Щедр, как осень, завет.

Как весна, залетел в поднебесье.

О мой русский народ!

Узкоглазый сосед мой и брат!

Что дымы-то вздымать?

Легче дыма счастливые песни.

Небосвод и земля –

Превосходнее царских палат.

Оглянись во спасенье!

Березы играют ветвями.

Рассветает.

Цветы расцветают.

И рой

Погрузился в цветенье.

И где-то витает над вайей

Тот же луч, что над нами,

Над белой, как время, горой.

Через море времен –

Не корабль, не ладья, а улыбка.

Тихий вздох, робкий взмах

Осеняющей легкой руки.

Красота – это детство,

Веселая старая зыбка.

Те, кто в зыбке взрастал,

Словно птицы, добры и легки.

Нет могилы Рублева.

Неужто дыханья не слышно?

Вот задумался ангел.

Звезда над полями горит.

И ворохнулось сердце,

И соколом – выше и выше,

Чтоб слова разобрать.

Кто-то с нами опять говорит.

***

В сиреневом саду

Сиреневые ночи,

Сиреневые ветры –

Когда весне конец.

Когда сирень летит,

Гранит уже не прочен.

И месяц между туч,

Как удалой гонец.

Дворцы давно мертвы.

Совсем другое время.

По речке – не река,

А голубой мазут.

Но в заговоре мы

Бесповоротно с теми,

Кого на маскарад

На лошадях везут.

О Господи, Нева!

И ритм в стихах оттуда,

Из этаких слегка

Придуманных времен.

Мундиры и княжны,

Но Пушкин – наше чудо.

И Петербург – его.

И время – это он.