"Я всегда думаю, а чем более важным я мог бы заняться по                                                                                                                   сравнению с тем, чем занят в этот момент".

                                                                                                                                        (Н.Д. Лобанов-Ростовский)

    Нигде так пышно не расцветают цветы мемуаристики, как на обломках империй. Но как бы роскошны эти цветы не были, они всегда пропитаны отравой тоски, утраты, сожаления, боли, раскаяния, то есть запоздалого осознания неисправимых, фатальных ошибок. Цветы эти самые разные: от простых "Страниц моей жизни" Фёдора Шаляпина, воспоминаний княгини Марии Гагариной  "Золотые нивы Украины", великого князя Александра Михайловича или нескольких тетрадок "Записок кирасира" Владимира Трубецкого до причудливых произведений Ивана Лукаша, до романов Газданова, Набокова; да вся эмигрантская литература, а, может, и шире – культура, по сути, – это разножанровая мемуаристика: в стихах, прозе, в живописи, в "Истории русской литературы" Святополка-Мирского, в американской собственноручно построенной деревне Чураевка Григория Гребенщикова, в газете Ивана Солоневича "Наша страна", в музыке Сергея Рахманинова, в пении Надежды Плевицкой, в балете Дягилева "Петрушка".
Через пять лет исполнится столетие успешного, прорывного этапа на пути мировой революции – октябрьского переворота в России, а цветы мемуаристики продолжают расцветать. Так, в 2010 году в московском издательстве "Русский путь" вышел в свет увесистый фолиант "Эпоха. Судьба. Коллекция". Написан, собран и составлен он Никитой Дмитриевичем Лобановым-Ростовским. Он же, ныне здравствующий князь, сам является Человеком-Эпохой, Человеком Судьбы, Человеком Коллекции. К этому ещё можно прибавить «Человеком Истории».
*
    Древний славный род  Лобановых-Ростовских восходит к Рюрику, князю Новгородскому, умершего в 879 г. "Лобановы-Ростовские принадлежали к обширному роду Рюриковичей, – читаем в фолианте, с. 356, – и были прямыми потомками Ярослава Мудрого, Владимира Мономаха, Юрия Долгорукого, Всеволода Большое Гнездо... В их жилах текла кровь византийского императора Константина Багрянородного и первых русских святых Михаила Черниговского и епископа Тверского Арсения. Прямыми предками были основатели Ростовского княжества...  Они и их сыновья отчаянно рубились на поле Куликовой битвы (1380)". И далее: "Отдалёнными потомками Рюрика по женской линии являются 10 современных монархов Европы (Норвегия, Швеция, Дания, Голландия, Бельгия, Англия, Испания, Люксембург, Лихтенштейн, Монако), несколько американских президентов, писатели, артисты". Генеалогическому дереву и кратким статьям о каждом предке в фолианте мемуаров посвящено 64 страницы, и они представляют несомненный интерес для историка. Никита Дмитриевич представляет собой ХХХIII-е колено от Рюрика.
*

    Родители  Никиты – Ирина Васильевна Вырубова (1911 – 1957) и Дмитрий Иванович Лобанов-Ростовский (1907 – 1948). Никита родился в 1935 году уже за пределами своей исторической родины, в Софии, куда родители перебрались, спасаясь от победившей революции. Но, как известно, курица – не птица, Болгария – не заграница.
     9 сентября 1944 года там произошёл коммунистический переворот со всеми вытекающими последствиями. Дмитрий Лобанов-Ростовскиий отказался принять советское гражданство, семья решила бежать в Грецию пешком через Родопы.  Болгарский проводник выполнил свою миссию, а вот греческий, который по уговору должен был их встретить, и которому за это была заплачена круглая сумма дедушкой из Парижа, не встретил. Всё закончилось тем, что беглецы были задержаны болгарскими пограничниками и возвращены обратно. "Нас посадили в военную тюрьму, – вспоминал впоследствии Никита. – ...я кое-что мог слышать из того, что происходит во дворе.  ...до меня доносились крики избиваемых и звуки расстрелов по ночам (болгары заводили моторы грузовиков). В день нам давали 120 г кукурузного хлеба. В тюрьме я провёл год".  Никите было тогда, как царевичу Алексею, 11 лет. Его и родителей выпустили из застенков при вмешательстве международной дипломатии.
     В 1948 году его отец, Дмитрий Иванович, повторил судьбу Даниила Хармса – вышел за молоком и бесследно исчез. Только спустя многие годы сын узнал, что отец был расстрелян в лагере смертников. И гораздо позже, будучи в США, он узнал, почему не явился проводник с греческой стороны. "Греческую часть их побега готовил полковник Барнс (член Американской миссии при Союзнической контрольной комиссии, а затем посол США в Болгарии), у него там был свой человек, готовый в нужное время и в должном месте встретить их. Сумма, которую оговорил за это американец, была огромна. Он её получил. Само собою, вперёд. Большая часть, как посреднику, предназначалась ему. /.../ проводник у него действительно был. Правда, нанимать он его и не думал". (С.14.) Этот иуда знал, что за обман его некому будет наказать.    
*
Судьба нации

     В 1942 году 11-летний дед моего сына Виктор был угнан в концлагерь в Польшу и чудом не умер там от истощения. А прапрадед сына священник Пётр Иванович был расстрелян в Бутово под звуки оркестра – болгары заводили машины. Брат моей матери Семён Пантелеевич в семнадцатилетнем возрасте с двумя друзьями за драку с комсомольцами был отправлен в лагерь в Сибирь, там они бежали и укрылись у лесника. Каким-то образом послали весточку родителям и попросили по сто рублей, чтобы выехать оттуда на поезде. Деньги по причинам конспирации должны были прийти на имя лесника. Когда пришли эти 300 серебряников, лесник сдал ребят. Семён Пантелеевич скончался от побоев, а его друзья погибли в первые дни войны, попросившись в штрафной батальон. Шёл 1941.
    Эти истории из жизни, а скорее, смерти народа и духовенства в России аналогичны княжеским за её пределами. Всё это говорит о том, что со времени взятия Зимнего мученическая судьба нации едина для всех: от землепашца до аристократа, по обе стороны границ Российской империи. Только у отступников судьба другая.
*
Кузнец своего счастья

    В 1953 году Никите с матерью удалось выехать в Париж. Началась новая жизнь. Он закончил Оксфордский университет, став магистром геологии, затем Колумбийский университет в Нью-Йорке, получив степень магистра экономической геологии, а позже магистра банковского учёта. Любопытно, что другой отпрыск Рюриков, князь Никита Кропоткин, тоже закончил Геологический институт в Москве, правда, гораздо позже, чем Никита Лобанов-Ростовский. Геология, получается, – княжеское поприще в послереволюционную эпоху.  Далее Никита Дмитриевич работал геологоразведчиком в Аргентине, служил в известных нью-йоркских банках, разведывал месторождения ртути в Тунисе и на Аляске, никеля в Венесуэле. По ходу написал труды "Финансирование торговли", "Банковское дело", "Кто есть кто в банковском и финансовом деле на Ближнем Востоке" и др. Много лет занимал пост старшего вице-президента "Международного банка финансов и ресурсов" в Лондоне, а также советника фирмы по добыче и продаже алмазов "Де Бирс", был консультантом знаменитых аукционов "Кристис" и "Сотбис". Неоднократно был награждён почётными наградами: медалью в память 300-летия СПб, Орденом Дружбы за вклад в сохранение русского искусства по указу Путина, наградой "Золотая муза" за развитие русско-болгарских культурных связей и прочая. Его обширная общественная деятельность также принесла ему массу почётных членств в институтах, культурных фондах, ассоциациях США, Болгарии, России, Великобритании, Швейцарии.  Эта сторона его деятельности отражена в книгах "Русские в Северной Америке" (2005), "Кто есть кто в зарубежной российской диаспоре" (2009).
*
Особенность мемуаров

    Рассказать о его титанической деятельности в одной обзорной статье всё равно, что по стакану воды объяснить, каков океан. Но попытаемся дать химический состав океана и определить основные направления подводных течений.
    Мемуары Лобанова-Ростовского – это не обычный ностальгический плач о прошлом и родине. Это Книга Жизни человека, преуспевшего во многом, которому есть, о чём рассказать. Эта Книга интереснее иного романа – плода фантазии, она написана самой жизнью. Она может ответить, к примеру, на вопрос, что такое коллекционирование, раскрыть его природу, дать дельные советы неофитам на этой стезе, передать опыт 45-летнего стажа автора. Коллекционирование – это творческий процесс, "коллекционер – новатор-сыщик" (Н.Д.Л.-Р.). Князь определяет себя как "спонтанного коллекционера", т.е. его деятельность разворачивалась на грани приключения (смелого любит удача); его деятельность – это экспромт, импровизация, позволяющая, помимо всего прочего, вписывать страницы в Красную книгу искусства (определение Н.Д.Л.-Р.), т.е. спасая бесхозно рассеянные по подсобкам и гаражам произведения от исчезновения. А какие имена художников, создавших эти произведения! Это Александр Бенуа, Бакст, Попова, Гончарова, Ларионов, Судейкин, Челищев, Степанова, Билибин, Коровин, Экстер, Федоровский, Делоне, Л. Пастернак, Малевич, Малявин, Чехонин, Сомов, Кустодиев, Ю. Анненков, И. Репин, Т. Шевченко, Богомазов, Вялов, В. Серов и т.п. Никита Дмитриевич вместе с первой женой, полурусской, полуфранцуженкой Ниной, – создатели крупнейшего собрания русского театрально-декорационного искусства. Но пик наслаждения для князя не только в обладании этим уникальным собранием, "сокровищницей культурных ценностей"  (Джон Боулт): "Прежде всего, мне хотелось показать эгоцентричному Западу, всегда боявшемуся агрессии, со стороны коммунистического СССР, другую – МОЮ Россию, исполненную цвета, радости, тепла и гуманизма". И, показывая СВОЮ сокровенную Россию, он показывал её такой, какой она есть для каждого из нас.
    Если поэты, писатели эмигранты возвращаются в Россию книгами, то князь вернулся в неё коллекцией. Князь подарил большое количество бесценных раритетов в музеи Украины, Москвы, Санкт-Петербурга, Софии, российскому посольству в Париже... – он истинный гурман дарения. Он – продолжатель традиции русского меценатства, бескорыстного и конструктивного: он щедро поддерживал журнал "Наше наследие" и его главного редактора В. Енишерлова.
    Кроме того, Н.Д. Лобанов-Ростовский, написавший книги "Русские художники и театр" (1969) и "Записки коллекционера" (2003) , является инициатором разных общественных проектов. Один из них – создание Национальной галереи портрета в Москве. Давно он  бьётся за осуществление этой идеи, но сейчас, кажется, лёд тронулся: под неё обещано здание бывшего музея Ленина, филиала Исторического музея.
    Всё это представляет огромный интерес для искусствоведения. Разделы, посвящённые искусству и русской культуре, можно издавать отдельной книгой с предисловием. Впрочем, каждый из тематических разделов. А полное собрание этих гипотетических отдельных книг "Эпоха. Судьба. Коллекция" лучше держать у себя на полке в качестве справочника.
*
Курьёзы и сенсации

    Из книги можно узнать массу любопытных, далеко не широко известных деталей. Например, "в нацистской Германии в семьи, где кто-то был арестован и казнён, по почте приходил счёт на несколько марок за исполнение казни. Таким же садистским актом в Болгарии был заведённый порядок, по которому родственники исчезнувшего лица должны были обращаться в суд для подтверждения того, что такой-то тогда-то и там-то бесследно пропал"  (с. 21).
    Князь делится личным опытом общения со знаменитостями, сообщая о деспотии Галы Дали, о своей лепте в собрание материалов для "Юноны" и "Авось" Вознесенского, о происхождении Бен-Ладена, о составе дикторов на Би-Би-Си в годы холодной войны, о любопытных фактах из жизни Иды Рубинштейн и пр.
*
Высший эгоизм

    Есть у автора данных мемуаров, включающих архивные публикации и речи, редкое несовременное, немодное на сегодняшний день качество... Нынче люди сплошь и рядом выбирают знакомых по принципу: а чем этот человек мне может быть полезен? что я с него поимею?
    Автор мемуаров – полный их антипод. Он начинает общаться, ответив себе на вопрос: что я могу этому человеку дать? И если понимает, что ничего, возможно, даже избегает знакомства. Вероятно, это альтруизм. Восточная мудрость высказывает по этому поводу свою точку зрения: только то, что ты отдал людям, по-настоящему принадлежит тебе. В таком случае, это эгоизм высшей степени. Но это эгоизм и творческого человека: любое произведение или открытие в конечном счёте делается для людей; и эгоизм матери, ничего не жалеющей для детей; и целителя, вспомните рассказ А. Куприна "Чудесный доктор" о Н. Пирогове, и гуру, учителя, Великого посвящённого. Делать добро людям, давать им что-то, а не отымать – потребность здоровой психики нормального человека. Делать добро – есть максимальное удовольствие и особое наслаждение высшего эгоиста. Пик высшего эгоизма – умереть за други своя. Как это сделала Елизавета Юрьевна (Пиленко). Или за отечество. Потенциал такого поступка носит в себе каждый благородный эгоист высшей степени.
*
Жрец Афродиты

    Джентльмен всегда хранит честь женщины, поэтому почти только между строк можно прочитать, что князь прирождённый Дон Жуан. Иван Гончаров в романе "Обрыв"  вложил пламенную тираду в пользу дон жуанов в уста Райского: "Искренний Дон Жуан чист и прекрасен; он гуманный, тонкий артист, тип chef d'oeuvre между человеками. Я уверен, в байроновском Дон Жуане пропадал художник. Это влечение к всякой видимой красоте, всего более к красоте женщины, как лучшего создания природы, обличает высшие человеческие инстинкты, влечение и к другой красоте, невидимой, к идеалам добра, изящества души, к красоте жизни!"
*
Леонардовский тип

    В ранней молодости Никита Лобанов-Ростовский был чемпионом Болгарии по плаванию. Чемпионом Олимпийских игр, увенчанным лавровым венком, примерно в том же возрасте был Пифагор. Этот Великий посвящённый является типом или даже прототипом (с гр. – первотипом) человека леонардовского образца, т.е. человека разносторонних увлечений, а отсюда познаний, открытий: от музыкального лада до его теоремы, до основания школы в Кротоне. Пифагор помнил несколько своих предыдущих воплощений. Князь знает историю своего рода из поколения в поколение не только по отцовской, но и по славной материнской линии. А это в чём-то аналогично памяти о прошлых воплощениях, что является обязательным компонентом аристократизма. Судьбу во многом определяет генетика. Аристократизм – такой же редкий дар, как талант или красота.
*
От сказки к были

    Аристос по-гречески – лучшее. А лучшее может развиваться только на основе мира и процветания. Поэтому князь выдвинул проект создания памятника Примирения и ратует за него. Прекрасная, утопическая мечта – Примирение; но будь оно, в стране не было бы оппозиции, манифестации на Болотной площади, перманентной культурной революции, а она – мать контрреволюции, пенсионеры не питались бы хуже пленных немцев, а по городам не скиталось бы примерно столько же беспризорников, как в годы Гражданской...  Примирение. Давайте же будем хотя бы мечтать о нём, и наша мысль материализуется. Тогда по-настоящему не будет эмиграции. Никита Дмитриевич – один из крупнейших деятелей Русского зарубежья. Он однако считает, что уже  в настоящее время эмигрантов в прежнем смысле больше нет: любой, когда хочет, можно вернуться на родину. Да лицо эмиграции изменилось. Она перестала быть политической, стала экономической. Люди уезжают в надежде создать благополучие, а потом годами не едут домой, т.к. не за что. А устроившись, вырываются на пару недель отпуска и спешат обратно. Эмиграция принимает худшую свою форму, хроническую – форму диаспору. И, возможно, своевременно Никита Дмитриевич внёс еще в при Ю. Лужкове предложение в мэрию открыть в Москве Музей Русского зарубежья  по образу и подобию Музея личных коллекций на Волхонке, 14, одним из основателей которого он является. Появление такого музея "побудило бы общественные организации вне России передать хранимые ими реликвии в музей на Родину, зная, что они будут храниться по принципу коллекционности, а не расчленяться по многим хранилищам" (с. 349). Возможно, имеет смысл внести это предложение повторно уже новому московскому градоначальнику – господину Сергею Собянину.
*
Похвала иллюстрации

    Выше отмечалось, что книга представляет интерес для специалистов разных сфер: истории, финансов и банковского дела, искусствоведения, включая историю искусства, кроме того, для общественной деятельности, журналистики, литературоведения и пр., и каждая заслуживает отдельной статьи; но наиболее ценной она есть для человека разностороннего, каким должен быть гармоничный человек. И книга "Эпоха. Судьба. Коллекция", несмотря на свой библейский объём, до 600 стр. форматом 60×90, читается бегло, что происходит отчасти благодаря богатому иллюстрационному материалу: фотографиям, репродукциям картин и эскизов одной из богатейших коллекции искусства Русского зарубежья, портретной галерее. А ещё этот материал содержит в себе огромный информационный пласт, при наблюдательности и желании позволяющий более подробно ответить на вопрос "кто есть кто?".

Кто же есть кто?

    Сам про себя князь говорит: "...я по рождению русский, говорю по-русски, отпрыск белоэмигрансткой семьи и недорезанный аристократ..."  Таких людей уничтожали и уничтожают, если вести отсчёт от убийства Александра II в 1881 году, вот уже более века. Такие люди создали Россию не то, что от моря до моря, но до Калифорнии, почти на Гавайи поставили было  станцию для русского флота (а у русских "только два верных союзника – армия и флот"  (Александр III)), и поставили бы (читайте Вандама "Геополитика и геостратегия"), если бы не воинствующая посредственность – злопыхатели и завистники из своих же. На фоне деяний и достижений великих предков жизнь современного князя разменяна по мелочам, его дар государственника не востребован, зарыт в землю, но не по его воле, а в силу исторических причин. От этого и князю плохо, и княжеству.
    В эпоху любых перевыборов, как никогда, обостряется вопрос о власти. Но никто так не пригоден для власти, как те, кто знает науку управлять генетически. Если Бах или Моцарт не могли родиться не в музыкальной династии, то почему не в княжеской династии может появиться новый Ярослав Мудрый, Дмитрий Донской, Александр Невский, наконец, Пётр Первый? Если мы любим Россию, то надо действовать согласно здравому смыслу. В природе полно камней, под ногами их, сколько угодно, у моря целые пляжи из гальки, а вот алмаза ни одного. Алмазы надо в особых местах искать. Они – редкость, они – меньшинство. Так и мыслящие, способные люди, как Ермак Тимофеевич или А.А. Баранов, – меньшинство. Отдайте же инициативу в руки мыслящего меньшинства, и Россия выйдет из мрака, длящегося почти век. Но такие люди, как Лобанов-Ростовский становятся даже не меньшинством, а единичными представителями, на рассаду. Но и голова у разумного существа должна быть одна! Это у Змея Горыныча двенадцать голов. Сколько пользы при своей колоссальной энергии, творческой инициативности принёс бы государству такой человек, как наш князь, оказавшийся без княжества и без народа, но сумевший преуспеть в чуждом и враждебном русскому духу мире! При всём огромном объёме сделанного, он фактически человек не состоявшийся. Да, он  мальчик из софийского застенка в рубище из-под лукового мешка, достиг преуспевания мультимиллионера, да, он общался с великими или власть имущими мира сего, но у него воля и интеллект государственника (проект о Примирении свидетельство тому). А он состоялся всего лишь в качестве культурного подвижника, культоролога и бизнесмена. А что такое подвижник в сравнении с государственником? Это человек, пытающийся что-то делать при отсутствии для того нормальных условий и возможностей (напр., начинать коллекционировать при полном безденежье) и которому всё-таки удаётся что-то сделать. А как государственник он не существует, заживо аннулирован. Культура – это только одна из сфер деятельности государственника, фрагмент из общей мозаики. Нереализованность князя как государственника – трагедия князя. Но в этом и трагедия княжества, страны. Какою могучею и миротворческой она могла бы быть, если бы у неё была светлая голова.  И какими бы сильными и счастливыми были её граждане. Слыхом бы не слыхали, что такое эмиграция ни в каком виде: ни в политическом, ни в экономическом, ни в экологическом. Избирать главу государства следует по образцу 1613 года.
*
Без прошлого нет будущего

    В мае 2012 года будет отмечаться двухсотлетие Бородинского сражения и войны 1812-ого года. По этому случаю состоится конференция "Соотечественники – потомки великих россиян". Портреты героев и воинов этой войны должны украшать стены Национальной портретной галереи, которую пытается создать князь  Н.Д. Лобанов-Ростовский, чьё имя стоит в списке приглашённых на конференцию. Из его предков в той войне приняли участие  генерал от инфантерии Дмитрий Иванович (1758 – 1838), Яков Иванович (1760 – 1831), который в 1812 году по собственной инициативе сформировал 17 малороссийских казачьих полков и двинул на Тулу и Калугу, генерал-лейтенант Алексей Яковлевич (1795 – 1848), участвовавший также в заграничных походах 1813 – 1814 гг., дошедший до Парижа. Можно только пожалеть, что такие люди, как их потомок, остаются жить за пределами нашего государства. На родине многими они воспринимаются как историческая бутафория.  Для них на родине не то, что нет достойного поля деятельности (за редким исключением директора Яснополянского музея-усадьбы Владимира Толстого), но и значительно отрезан кислород для оной. А ведь не место красит человека, а человек место. И как это необходимо нашей родине!