О проекте книги Алексея Прохорова «Монологи чувств и вещей»
«Монологи чувств и вещей» Алексея Прохорова — уникальная, цельная книга. Автор исследовал в своём философско-поэтическом творчестве новую оптику, уходя от традиционных субъектов высказывания. Его книга — настоящая энциклопедия чувств и всевозможных их оттенков. Данная оптика позволяет авторам варьировать традиционные и новые духовные ценности, работать со смыслами, осуществлять их проверку не только временем, но и результатами своих экспериментов.
Лирика Прохорова — реалистическая и одновременно сюрреалистическая. Это является не противоречием, а глубиной контекста. Важно успеть копнуть глубоко — и по-разному. Главное в творчестве — достоверность и многомерность личностного откровения. Дерзновение помысла. Истина часто теряет себя в пересказе. Алексей Прохоров открыл свой индивидуальный метод — и поднялся на ступеньку выше. Безусловно, он обладает ещё и актёрским даром, который позволяет ему говорить чистым голосом от имени чувств и вещей. Экспериментальные «Монологи чувств и вещей» — книга не только для читателей, но и для писателей. Вещи и чувства убеждают нас: вера — есть, любовь — есть, духовные ценности — есть.
Новый цикл стихотворений открывается текстом «граммофонный сон». Предпочтение, которое Алексей Прохоров отдаёт циклам стихов, не является для меня сюрпризом. Он практиковал это и раньше. Цикл стихов позволяет автору взглянуть на ту или иную проблему всесторонне. Каждую часть цикла «граммофонный сон» можно рассматривать как отдельное стихотворение. Вместе с тем, это цельная и выверенная композиция. Основой поэтического цикла является трагическое событие, уход из жизни товарища-художника. Однако Прохоров начинает повествование не с этого момента, словно бы сразу показывая, что смыслы произведения идут далеко за пределы частного случая. Алексей постоянно ищет в стихах нестандартные ходы и никогда не упускает из вида то, что питает жизнь — философию.
Человек музыкальный, Прохоров строит своё произведение по аналогии с сюитами и партитами великих композиторов. Лирический герой «граммофонного сна» словно бы сливается с ушедшим товарищем, которого он оплакивает. Он уже говорит от первого лица: «мой дух отлетел». Так, в сущности, и происходит, когда мы провожаем в последний путь кого-то из наших близких. И здесь человек перестаёт понимать, ради чего Творец привёл нас в этот мир, почему мы обречены стать, по выражению поэта, «духовным перегноем». Ничего не осталось от дорогого человека — только граммофон, холсты и виниловый диск. «Чакона» Баха величественна и печальна.
Кружащая виниловая пластинка у Прохорова — метафора нашей жизни, где человек — винил, а игла — те, кто на нём играют. И всё подано как «сон граммофона». Ушедший друг поэта — по профессии художник. У него — «руки в красках». Виниловая музыка «Чаконы» Баха соединяется с живописью, живопись — с судьбой. Автор удивительным образом сочетает выразительное с несказанным, понятное с непонятным, трагическое — с достаточно спокойным. Так и рождаются мысли — как следствие катарсиса. А покойный друг — продолжает перемешивать краски, «себя в судьбе, судьбу в себе».
Что бросается в глаза в этом стихотворном цикле? Модерн и ретро у Прохорова не спорят между собой, а мирно сосуществуют. Игла — это наша жизнь, которая то и дело «царапает» нас. Порой — в хорошем смысле. Все стремятся оказаться в центре музыки, но не у каждого это получается. А вот граммофон у Алексея Прохорова, подобно человеку, неизменно находится не на периферии, а в середине мира, «в центре музыки».
Алексей расширяет привычную лексику и тематику произведений. Что такое «рудеральные виды», я, честно говоря, не знал. Лексика Прохорова настолько непривычна и объёмна, что порой приходится уточнять значение его терминов в словаре. Часто таким поискам сопутствует «ложный друг переводчика», та ассоциация, которая приходит в голову в первую очередь. «Рудеральный», как выяснилось, к залежам руды никакого отношения не имеет. Рудеральные растения обычно приходят с загрязнённой почвы и демонстрируют необычайную жизнестойкость. Интерес поэта к ним не случаен. Человек порой ведёт себя неподобающим образом, мусорит, живёт так, как будто после него — хоть потоп, и растения «убегают» от его жизнедеятельности. Не хотят расти на свалках. В чём здесь Замысел? Нести жизнь: «Над пустыней пустынь витает хлорофилловый дух». Только свет, только цвет оставляет свой след», — убеждён поэт.
Не сразу понимаешь, что один из монологов у Прохорова идёт от имени швабры. Это создаёт массу возможностей для нового толкования. Иногда это вызывает добрую улыбку — как, например, утверждение, что «раем» для швабры является ведро. Мир, с точки зрения швабры, странен. Важной представляется мне мысль о «незавершённости» человека. Такая незавершённость может быть и со знаком плюс: значит, есть куда стремиться, есть над чем работать. «Остранение», о котором писал Виктор Шкловский, работает сегодня и в текстах Прохорова. Подобные опыты были также у Владимира Высоцкого, когда он перевоплощался в ЯК-истребитель или в микрофон — и говорил от их имени. Алексей Прохоров развивает и приумножает эту линию творчества. Тексты Алексея богаты аллюзиями. Среди них попадаются даже пушкинские аллюзии (замыслил я для швабр побег). Главный наш классик вездесущ. Молодец и Прохоров. Важно осознать, что есть общее между всеми живыми существами на земле — обмен веществ. И сообщает нам об этом «неживая» швабра.
В стихотворении «гравитация вместо молитвы» Алексей Прохоров философствует от имени души человека. Душа у поэта противопоставлена неодушевлённым предметам, в данном случае - листве. Листва может взлететь, если ей поможет ветер. А душа способна взлететь в любой момент. Однако жизнь души — не идиллия, в ней также бушуют ураганы: «у тебя есть свой / карманный ураган / я прячусь в перикарде сердца / не бойся пользоваться мной / ведь ты я мы непогрешимы». Бездушному человеку приходится несладко. «Не бойся пользоваться мной!» — говорит ему душа. Само название «гравитация вместо молитвы» противопоставляет неживое живому. Гравитация руководит неживым миром, молитва - душой, миром живых.
Свинговые ходы с переносом строки взвихривают темп этого верлибра.
Гравитация, согласно поэту, — то, что мешает нам взлететь. Эйнштейн, как известно, победил Ньютона. Тело человека удерживается гравитацией, а душа — верой. Главное — верить в непогрешимость любви. Пожалуй, самая крепкая дружба получается у тех пар, у которых достоинства и недостатки не совпадают. Это даёт возможность паре образовать идеальное существо андрогинного типа.
Монолог Прохорова от имени судьбы безгранично расширяет горизонты смыслов. Казалось бы, как должен относиться человек к измучившей его судьбе? Что он должен сказать ей на прощание? У Прохорова умирающий человек желает своей судьбе добра и света. Это звучит как откровение. Есть биография, а есть — судьба. И они могут не совпадать. Поэта без судьбы не бывает. Приняв свою судьбу, можно остаться фаталистом, поскольку это ничего уже не меняет. Но у судьбы — могучее творческое начало.
В стихотворении «монолог мига» Прохоров создаёт триаду: миг — время — вечность. Миг, «перепрыгнув» через одну инстанцию, апеллирует непосредственно к вечности. Для него вечность — «тихая вода в реке». А времени он не видит и не чувствует. У мига — свой календарь. Алексей Прохоров не боится высказывать своё поэтическое мнение там, где кто-то уже сказал веское слово. Например, великий Гёте: «Остановись, мгновенье! Ты прекрасно!». Каждый миг способен что-то в нас изменить — вот главный вывод, который делает Прохоров. Не бойтесь меняться! И всё придёт: «Мы — сцена для всего». «Сцена» вмещает в себя всё — и миг, и время, и, конечно, вечность.
Всё живое ищет свершения. Но пути наших чувств неисповедимы. Алексей Прохоров говорит — «рай чувств». Мы ждём, когда то или иное чувство нас посетит и захватит. А надо не ждать, а действовать! Брать быка за рога. Конечно, всё зависит от нас самих, от того, что у нас внутри. Это и сделал предметом своего исследования экспериментатор Алексей Прохоров.
Поэт исследовал и нелицеприятные человеческие свойства. Например, гнев и страх. Конечно, с гневом человеку бороться сложно. «Не пробуйте владеть мной — бросьте!» — говорит гнев, герой Алексея. Иногда гнев у человека — это просто избыток жизни и неумение контролировать свои эмоции. Он просто, подобно реке, «вышел из берегов». Такое состояние — к счастью, длится недолго. Это, по выражению Прохорова, — «приступ, вспышка и волна». Важно понимать: в вакууме гнев не возникает. Он всегда бывает кем-то или чем-то спровоцирован. И, соответственно, виноват в своём гневе не только тот, кто его открыто демонстрирует, но и тот, кто явился его причиной.
Алексей Прохоров выяснил, что в основе многих плохих поступков лежит страх. Например, мы боимся, что кто-то на нас нападёт — и во избежание этого нападаем первые. Страх диктует нам неуверенность в будущем. Он нас тиранит. Самый распространённый страх у человека — страх смерти. Но есть ещё сотни маленьких страхов — у всех без исключения, с самого раннего детства: боязнь опозориться, всевозможные комплексы. Страх, уверен Алексей Прохоров, растёт у нас в самом сердце. «Поле битвы — сердце человека — убеждал ещё Достоевский.
Замечательный монолог написан у Алексея Прохорова от лица грусти. Грусть, в отличие от тоски, укрепляет человека, она — «солнце в водопаде слёз», «элегия небес». Как много оттенков грусти у Алексея Прохорова! И везде — своя персонификация, что во многом объединяет этот цикл с «монологами вещей». Грусть — естественное состояние художника, который глубоко задумался. И, бесконечно прав автор, радость и грусть — это циклы сердца. Одно можно оценить и постичь через другое. «Боль достойна веры», - говорит людям грусть.
В стихотворении «монолог перелома» автор говорит об изменениях в человеке. Человек у поэта меняется к лучшему. Иногда это даже не качество, плюс или минус. Просто человек неожиданно для себя самого становится другим, подобно тому, как сборщик податей Савл стал Апостолом Павлом. У Прохорова перелом в человеке связан с жестокостью судьбы. Перелом руки или ноги срастается долго. Перелом в судьбе порой случается мгновенно. Главное — чтобы в тебе был стержень, «непреломляемая часть души». Хотя и преломление света способно создать богатый и неожиданный спектр.
Любая книга может стать для читателя откровением. И, что важно, ключом в познании самого себя. Зерно, чтобы произрасти, должно упасть на благодатную почву. Несмотря на простоту изложения, в стихах Прохорова есть изюминка: напор согласных, стремление автора сказать как можно больше в рамках избранной метрической системы. Тема ключей очень важна для понимания окружающего нас мира. «Возьми идею — и держи!» — говорит поэт. Сделав маленькое открытие, обживайся в нём, расширяй его ареал.
Открыв метод, Прохоров успешно в нём обживается, свидетельством чего и является данная книга.
Главное об окружающем мире уже сказано до нас. И здесь на первый план выходит умение поэта мыслить нестандартно, что и демонстрирует Алексей Прохоров. Самой главной русской сказкой поэт считает «Курочку Рябу». Это одна из первых сказок, которую родители читают своим детям. Стихотворение Прохорова, которое являет собой "прививку парадокса", написано от лица самой сказки — «все говорящие на русском / со мной знакомятся ещё не говоря». Люди до сих пор часто не понимают, о чём «Курочка Ряба».
Золотое яичко — тот самый парадокс, который вводит в ступор деда и бабу, которые привыкли легко и без усилий делать яичницу. Деревенские люди не понимают, что золотое яичко в разы ценнее, чем обычное. Такой «провокации» от обычной курицы они совсем не ждали! О чём же эта сказка? О неготовности воспринять чудо. В этой сказке есть некий абсурдизм, своего рода «обэриутство». Как маленькая мышка смогла разбить слиток золота? Его можно расплавить, но никак не разбить. Может показаться необычным и парадоксальным, но самая известная русская сказка — настоящий стёб и пощёчина здравому смыслу. И ведь она выжила в веках и стала популярной. В результате русские люди с самого раннего детства приучаются мыслить парадоксально. Судьба этой сказки показывает нам, что и авангардные произведения могут пополнять сокровищницу отечественной культуры. Алексей Прохоров выступает за здоровую, творческую парадоксальность, которая открывает нам новые горизонты. Игла, которая у Кощея Бессмертного находится внутри яйца и символизирует смерть, у Прохорова протыкает казавшееся неприступным золотое яичко, открывая портал в неизведанное. Не всё в мире можно объяснить логикой. Бессознательное — такая же важная часть разума.
Увидев у Прохорова слово «гарбология», я вначале подумал, что это наука о творчестве блистательной Греты Гарбо. Но не тут-то было! Алексей Прохоров умеет удивлять читателя. Я вспомнил свои познания в английском языке: «garbage» — по-английски мусор. Что я возьму для себя из этого стихотворения? Не надо бояться сочетать созидание с устранением. Если ты избавляешься от мусора в себе — ты двигаешься вперёд. Гарбология - наука относительно новая. Мы видим, что Прохоров не боится обращаться к людям от имени науки.
Для понимания некоторых произведений Алексея Прохорова необходимы специальные знания, и это делает поэта авангардистом. Источник слова «фукинагаси» следует искать в Японии. Фукинагаси — это разновидность стиля бонсай, а также особый вид флага в виде лент, одно из самых популярных уличных украшений в дни праздника Танабата в Японии. Сам праздник имеет древние корни и восходит ещё к древнекитайским буддийским традициям. В основе празднования лежит красивая легенда о дочери Небесного царя и её возлюбленном.
Алексей Прохоров говорит от лица дерева в стиле фукинагаси. Всё дерево — ствол, ветви, листья, корни — подвергается натиску ветра. Корни обеспечивают устойчивость дерева, увлекаемого в одну сторону. Надо выстоять! Может быть, именно так выглядит человеческая гениальность.
Некоторые стихи Прохорова, включённые в книгу, написаны с незаурядным юмором, например, монолог литературы. Современная литература для автора — непаханое поле. Её возможности не используются даже на треть. Большинство писателей увлечённо пережёвывает пройденное. Кажется, забыто само слово «творить». Преобладают «писателишки» и «поэтишки». Хочется, чтобы литература преображала читателей. «Литература идёт параллельно жизни», — говорил Арсений Тарковский. Но, конечно, жизнь «главнее», хотя для писателя это звучит немного обидно. Ясно одно: литература в век интернета перестала быть властительницей дум. Монолог литературы от Алексея Прохорова — достаточно грустный. Тем не менее, автор призывает, от имени литературы, к дерзанию — и сам демонстрирует пример такого творческого дерзания. Давайте гениальничать!
Самое удивительное в новой книге Прохорова — то, что он иногда говорит от имени таких персонажей, которых никому не придёт в голову поэтизировать. Возьмём, например, монолог пыли. Пыль — спутница всего живого на земле. Может быть, пыли на земле больше, чем живых существ. Пыли никак нельзя избежать, человеку приходится с этим мириться. Прохоров придумал множество новых слов для своего монолога от лица пыли: «изрядавонном», «прочестей». И все эти неологизмы — на мой взгляд, очень удачные. Для того, чтобы преуспеть в новаторстве, нужен особый языковой дар. Помимо неологизмов, автор оживляет родной язык редкими словами из физики, биологии, эзотерики, новых, только-только возникших наук. Спектр интересов поэта впечатляет. И везде он на высоте таланта.
В этой же палитре написан «хор неуслышанных». Автор пишет о болевых точках времени, о том, что не каждый талантливый творец бывает услышан и востребован при жизни. Часто остаётся без внимания тот, кто несёт людям что-то новое. «Людям приятнее то, что им понятно», — говорит Прохоров. Кто имеет потенциал — может быть востребован и в другое время. Но часто — уже вне жизни автора. Нельзя винить поэта за то, что его не любят и не читают. Такая нелюбовь не может быть приговором в контексте вечности. Например, Мандельштам при жизни был аутсайдером, а сейчас он — один из самых читаемых и почитаемых наших классиков. Лиля Брик в конце жизни удивлялась тому, что Осип стал котироваться у нас как великий поэт. Во времена Маяковского ничто этого не предвещало. «Для успеха между поэтом, временем и миром должна возникнуть «химия», — говорит поэт и критик Владимир Козлов. — Только в этом случае он будет признан и оценён. Далеко не все герои времени могут реализоваться как главные». И это вселяет надежду во всех «неуслышанных».
Алексей Прохоров — модернист, который дружен также и с лирикой. Мне нравится настрой поэта на креатив. Читатель «Монологов чувств и вещей» учится представлять себя «в шкуре» персонажей Алексея Прохорова. Каково это - быть зеркалом? Это означает переполненность другими лицами и событиями, судьба быть их отражением. Весь мир может отражаться в маленьком зеркале. Зеркалу обидно, что никто не замечает: у него есть собственный «мир внутри». Нельзя всю жизнь только отражать и быть счастливым. Иногда литература, музыка, живопись также занимаются отражением. Но хорошо ли это для них? Возможно, сегодня только отражать — недостаточно в плане творчества. В поле зрения зеркала попадают разные личности. Оно видит «наготу летящих в ночь красавиц», чёрного кота... Неожиданно зеркало видит поэта и убеждается, что они «зеркально друг друга понимают».
Стихи Прохорова заставляют задуматься над тем, над чем я раньше никогда не размышлял. Например, о том, что слепой никогда не смотрит в зеркало. Действительно, в мире есть вещи, которые нам, в силу тех или иных обстоятельств, бесполезны. Зеркало порой «засыпает», когда никому нет в нём надобности. Оно «не видит обратной стороны» — ну так и человек её не видит, если только ему не поможет в этом… монолог зеркала от Алексея Прохорова. Вот как завершается этот монолог: «и я молюсь всегда во тьме и свете / о тех кто там во внешней пустоте / смотрящем сквозь меня коте / и говорящем сквозь меня поэте».
Помимо образов, которые нам хорошо знакомы, Алексей Прохоров создаёт совершенно новые — такие, как звёздный гончар. Иногда достаточно добавить к качеству человека или предмета цвет — и начинается творчество.
Поэт удивляет нас тем, что он ещё и художник, и музыкант. В «звёздном гончаре» много живописи и цвета — жёлтая лошадь, красный всадник, синий лук. И всё это — в космосе: гончар создаёт своего Голема. Здесь же у Прохорова звучит мотив реинкарнации — «тот, кто опять ничего не понял / скоро опять умрёт». Творчество — вездесуще и всеобъемлюще. В «целительном сонете» автор неожиданно рекомендует: «найди свой муравейник». Одно и то же — в одних дозах яд, а в других — лекарство. Необходимо понимание, кто есть кто и что есть что. Использовать «в мирных целях» можно и нечто, казалось бы, неприемлемое, то, что никогда не рассматривалось как помощник. Алексей показывает нам яркий пример того, что и невозможное возможно.
ВСЕЛЕННАЯ АЛЕКСЕЯ ПРОХОРОВА
Надо ли художнику заниматься другими, посторонними видами деятельности, отличными от основного направления своего творчества? Например, поэту — музыкой? Алексей Прохоров приводит в пример Кандинского, который увлечённо занимался вещами, далёкими от своей живописи. Он делал это даже не для того, чтобы кому-то показать — он делал исключительно для себя, чтобы понять самого себя. «Надо расширять границы своих возможностей всеми возможными способами, — считает Алексей Прохоров. — Писать можно научиться. А вот мыслить...». Порой искусства двигают вперёд не профессионалы, а дилетанты. Креативный подход к творчеству особенно важен для нас сегодня, когда искусственный интеллект научился сочинять стандартные произведения, смоделированные из уже созданного.
«Если звёзды зажигают — значит, это кому-нибудь нужно — говорил Владимир Маяковский. Книга Алексея Прохорова убеждает: даже малые мира сего имеют право на голос. Их голос зачастую интереснее многих других, хотя бы в силу нестандартности. Поэт сочетает в своих произведениях простоту и сложность. Сенсорный человек, поэт — футурянин, Алексей хорошо справляется с поставленной задачей. Порой мы невольно ищем в творчестве того или иного автора какие-то «блошки», несоответствие канонам. Но многие поэты творят импровизационно, часто при этом «забывая» шлифовать стихи до блеска. «Если я начну об этом думать, то ничего не смогу написать», — говорил мне незадолго до своего ухода Константин Кедров. Время неизбежно отберёт лучшее — волноваться об этом, похоже, не стоит. Должен заметить, что я давно слежу за творчеством Алексея Прохорова, откликался на две его книги. На мой взгляд, «Монологи чувств и вещей» стоят в ряду его произведений особняком. Это книга-проект, книга, где всё подчинено одной общей идее. И эта идея достаточно свежа. Хочу поздравить Алексея Прохорова с интересной, увлекательной, концептуальной книгой.