Страшное до безобразия слово «война» — самое уродливое изобретение человечества. Она не только убивает и калечит людей, отнимает у них мир, любовь, семью, друзей и Родину, она отнимает у них и их детей мечту о будущем, ради которого они готовы трудиться вечно. Война, даже если она закончилась, нависает над народами дамокловым мечом, держит их в постоянном напряжении, периодически напоминает о себе кровавым шлейфом сквозь многие десятилетия. Именно такое потрясающее событие отозвалось военным эхом в степном Крыму на заре 70-х годов прошлого столетия.
Узловая станция Джанкой, являясь железнодорожными воротами Крыма, всегда кипела народом. Здесь в одном месте располагались железнодорожная станция и автовокзал. Рядом с ними находились различные магазины, кафу, забегаловки да небольшой привокзальный рынок.
Прохаживаясь по всем этим заведениям, Татьяна подыскивала подарок своей тете, к которой приехала в Крым из Белоруссии погостить на пару недель. После войны осиротевшей Татьяне тетя заменила мать и воспитывала ее как родную дочь до совершеннолетия. Однако повзрослев, Татьяна вернулась в свою родную Белоруссию, за которую на фронте погиб ее родной отец и где заживо, на ее глазах, вместе со всей ее деревней, в клубе, фашистская зондер-команда и полицаи сожгли ее мать. Восьмилетнюю Татьяну спасло то, что она в это время собирала грибы в лесу рядом с деревней.
Но адская картина, которую она наблюдала, спрятавшись рядом в кустах, незаживающей раной осталась навсегда в ее сердце. Всю жизнь в ее памяти оставались стоны и крики сгорающих в огне стариков, женщин и детей, а также похабные улыбающиеся лица их палачей, не только фашистов, но и полицаев из числа местных предателей; лица, от которых она часто просыпалась по ночам в холодном поту. Теперь, когда после Великой Победы прошло более двадцати лет, когда за плечами осталась половина жизни, и она, Татьяна, нашла свою родню, конечно же, счастье переполняло всю ее святую душу.
Кинув взор на бурлящую рыночную толпу, Татьяна мгновенно окаменела. В ее налитом свинцом теле сердце бешено заколотилось, глаза налились кровью, а крик взбунтовавшейся души застрял комом в горле. Прямо на нее надвигалось не просто приведение, прямо на нее шел палач из ее военного детства, который был активным участником дьявольского огненного шабаша, и кривая улыбка которого преследовала ее долгие годы. Смертельным холодом повеяло на нее, когда он прошел мимо. Чтобы не вспугнуть зверя, она взяла себя в руки и молча последовала за ним…
В Первомайском районном отделении милиции Татьяне поверили не сразу.
— Женщина, может Вы обознались? — недоумевая, переспрашивал ее в очередной раз бывалый капитан. — По адресу, что Вы указали, живет порядочная семья — муж, жена и их дочь. Он работает в совхозе имени Первого мая трактористом, о нем хорошие отзывы.
— Товарищ милиционер, если бы Вашу мать и знакомых сжигали на Ваших глазах, смогли бы Вы сами забыть лица их палачей? Думаю, что нет.
— Согласен. Пишите заявление, а мы немедленно свяжемся с органами госбезопасности, — подвел итог их разговора дежурный офицер.
На совхозном поле шла летняя страда, когда подъехал «черный ворон» и из него вышли люди в штатском. Не говоря ни слова, совхозный тракторист Василий, душа всей полевой бригады, склонив голову, молча, сам пошел к машине. Лишь рев уезжающего «воронка» да столбовая пыль остались воспоминанием о трактористе у его растерянных коллег. Первомайское гудело несколько дней. Еще бы, в мирное время, когда прошло столько лет после войны, рядом с Вами по поддельным документам долгие годы жил не просто предатель и враг, а палач простых советских людей.
Эта история закончилась закономерно, палача судили и расстреляли, но эхо кровавой войны продолжает и теперь, спустя много лет, отзываться то тут, то там на просторах нашей Великой Родины — Советского Союза. Нам всем необходимо быть бдительными, ибо мир в наших домах завоеван нашими предками непомерно высокой ценой — ценой их жизней.