Земной путь Вадима — это «такая недоговорённая жизнь», как сказал и спел его литинститутовский однокурсник Дмитрий Чернусь*. На последних встречах Вадим твердил, что собирается издать сборник под названием «Ночные окна». Cо студенческих лет он кочевал по городам, весям, столицам, общагам, квартирам, и свет в окне всегда дорисовывал в глазахбесприютного скитальца уютный уголок, домашний очаг, казалось, что люди там должны быть непременно счастливы уже только потому, что обитают там. Ощущение сиротливости звучит и в его стихах:
«………как холодно в парке,
Как мне на земле неуютно пока…
И тяжеловесные строфы Петрарки
Готовы сорваться вот-вот с языка…»
Ночные окна — это фата моргана рая и счастья на земле. Он обрел ее на небесах.
Сборник его не вышел. По сусекам тоже не удалось найти его рукописи. А если она будет обретена у его ста друзей, то это и будет чудо.
Cквозит в стихах Вадима доброта
И мягко-человечное сиянье.
Ты знал, что «ангелам видней» всегда,
Теперь ты с ними. До свиданья.
*Д.В. Чернусь — поэт-песенник, 09.10.1958-18.01.2019, ссылка на клип: https://www.youtube.com/watch?v=PnWO9PqiBGM
Маргарита СОСНИЦКАЯ
Троеточия
Ангел
В пустой квартире, светом залитой,
Хотелось бы чуть-чуть поменьше света…
Здесь жил когда-то ангел золотой,
Но я тоогда не знал, что ангел это…
Мой милый ангел подметал полы,
Окошки мыл, порой грустил по маме…
Чужие обихаживал углы,
Обиженно во сне дрожа крылами…
Прости, мой ангел, я не смог тебе
Ни счастья обеспечить, ни уюта…
Ты всем была в мой смешной судьбе,
Собой украсив жизнь чужую чью-то.
Прощай, мой ангел… Ангелам видней…
А я грущу, присев на подоконник.
Я помню музыку тех наших дней
И бережно храню твой старый сонник
***
У нас, по всем приметам,
Неважные дела.
Когда ты с поэтом
Три года прожила.
Извечный чёт и нечет,
Судьбы крутой изгиб.
Одних разлука лечит,
А я… А я — погиб …
Мужчины перестарки
Живут без сыновей.
Об этом свищет в парке
Безумный соловей…
***
Я не знаю, сколько мне осталось,
И никто не знает, слава Богу,
Но пока не чувствую усталость,
Прочь гоню из сердца безнадёгу…
Время, я всю жизнь тобою мучим,
Сделай так, чтоб дальше, год от года
День мой был и светлым, и тягучим,
Словно капля липового мёда…
Как жизнь предаст — никто так не предаст…
Всех проводил, один я на причале.
Болезненный с души стираю пласт
Недоуменья, горечи, печали.
Да, признаюсь, я выдохся и сник,
И, вглядываясь в бездну снегопада,
Я говорю, почти уже старик:
«Все умерли и ничего не надо…»
Маме
Старый фильм с Дорониной любя
Лишь за то, что ты его любила,
Мама, вспоминаю про тебя,
Вроде бы, недавно это было:
Как с отцом смотрели фильм вдвоём,
Как ты нам кричала: «Дети, тихо»…
И читалось на лице твоём —
Где она, далёкая Плющиха?”
Памяти мамы
Помню тебя и тебя не забуду, родная,
Смерти твоей никогда не прощу октябрю…
Слышу во сне, как тихонько ты шепчешь —"одна я"…
Ты не одна — ведь я же с тобой говорю…
Знаю, ято ты в лучшем мире, среди созвездий,
Живёшь на одной из самых красивых планет…
Мама, письма твои потерялись при переезде,
И ничто не заменит мне их теплоту и свет….
Разлука
Тебя запомню я такой:
Растерянной и виноватой.
И смотрит в л ца нам с тоской
Ноябрь — невольный соглядатай.
Гуляем, листья вороша,
В аллеях голых вдоль залива,
Ты не просто хороша,
А ослепительно красива…
Венеция
Бежать отсюда в панике,
Иль навсегда остаться?
Белеют тучки — странники
Над вычурным палаццо.
Зайду в кафе погреться я,
Чтоб после вспомнить это…
Глядит в упор Венеция,
Как будто ждет ответа.
Но я его не скоро дам,
Лишь приложусь к бутыли…
Те облака над городом
Куда они уплыли.
***
Не мечтай о побеге,
Ты останешься тут…
Идут белые снеги,
Всё идут и идут.
Здесь погода — паскуда,
По полгода в снегу…
Все равно я отсюда
Навсегда убегу.
Поселюсь я за морем,
Но, смешной человек,
Вспоминать буду — спорим?
Эту вьюгу и снег…
***
Что ни день, то длится мартиролог —
Вся страна в надгробьях и венках…
Боже, отчего же он так долог,
Скорбный список у Тебя в руках?,.
Надо мной и вы склоните выи,
И пока чуть-чуть еще живу,
Улыбнусь и прошепчу: «Впервые
Присоединяюсь к большинству…»