Из опыта работы редактором в "Теории литературы"
1. Предложение стать редактором такого солидного журнала как "Теория литературы" случилось перед самым новым годом и свалилось на меня как подарок деда Мороза. Таким дедом Морозом в цивильном костюме, без усов и бороды в возрасте лет 35 оказался один из тех молодых людей приятной наружности, которых один раз увидев, больше уже никогда не узнаешь: так все они похожи друг на друга. Звали его Игорь Эдуардович Муткинд, или как его звали коллеги Дуардыч.
Он зашел в наш кабинет, спросил меня по имени, отчеству и с ходу предложил работать в их журнале. И пока я остолпенело смотрел на него, он, выдержав небольшую паузу, спросил:
— Но ведь вы посылали нам с просьбой о публикации статьи... (и он абсолютно точно выложил мне название моих статей?)
— Так точно.
— Вот мы их рассмотрели, они нам понравились и мы предлагаем вам сотрудничество.
Я после некоторых колебаний — уж очень необычным было предложение: уж не розыгрыш ли, не мошенник ли передо мной (а это действительно был проходимец, хотя и ФИО и его должность завредакции прозы, поэзии и критики были нестоящими) — предложение принял. После чего отработал 2+ 4+1 год (то есть 7 лет с длительными перерывами в Воплях — так они по-свойски называют свой журнал).
2. Потом оказалось, что чудо уж не было таким чудом. Современные авторы — московские в первую очередь — уже давно ничего сами не пишут, а только определяют тематику своих работ, да проставляют под ними свое имя. А пишут за них "негры", то есть литературные поденщики. Поскольку же так работают все московские толстые журналы, то они напрочь вытоптали все поле, где можно было завербовать дешевую рабочую интеллектуальную силу и вследствие этого подались в провинцию на отлов свежачка.
Муткинд как раз и совершал вояж по городам и весям — а сегодня вузы и филиалы появились с громким именем университета уже не только в крупных, но и многих городах районного масштаба типа нашего Новоалтайска — юга Сибири. Предлагал он сотрудничество и преподавателям, как я узнал позднее и нашего университета, да вот только кроме меня никто наживки не заглотил. Во-первых, потому что многие уже вкусили радостей от работы в Воплях еще в советские времена, а во-вторых...
А вот во-вторых и в главных сам авторитет Воплей резко упал по сравнению с теми временами, когда он был действительно одним из ведущих изданий Европы по теории литературы. Падение его престижа произошло как по субъективным причинам (жадность и глупость наших ученых филологов), так и объективным.
Все нынешние ученые живут на гранты, отечественные и зарубежные. Но отечественные и скудные и их получение и выполнение обставлено таким количеством формальностей, что нужно быть очень в доле, чтобы поиметь от такого гранта хоть что-то существенное. Поэтому зарубежные гранты — более сытые и обставленные меньшим количеством формальностей (например, выполнение грантов часто обходится без составления какого-либо отчета. В самом деле, зачем нужен отчет, когда сами статья или монография или научный доклад на конференции уже достаточно свидетельствуют о проделанной научной работе) пользуются гораздо большей популярностью.
Но нельзя забывать, что Россия сегодня рассматривается Европой как ихний сырьевой придаток. Это верно как в отношении сельского хозяйства и промышленности, так и науки. Наша наука поставляет на запад научное сырье: археологи — результаты полевых раскопок, историки — необработанные архивные материалы, географ, геологи, биологи — сведения о нашей природе, математики — сложные вычисления...
А у литературы такого сырья просто нет. После короткого перестроечного и постперестроечного периода, когда Россия вошла в моду, интерес к нам резко охладел под откос. Ни советская, ни русская литературу сегодня никого на Западе не интересуется. Конечно, есть несколько фигур мирового значения, вошедших в незыблемый пантеон мировой славы, ну там Чехов, Л. Толстой, Тургенев, Достоевский и примкнувший к ним в последнее время Гоголь. Еще несколько имен интересуют сугубых литспециалистов — Пушкин, Гончаров, Блок — и все.
Но все сырье, которое может дать пишу западным интеллектуалам для их концепций и выводов и в свою очередь быть представленным широкой публике для потребления — биографии, воспоминая и критические отзыва современников, письма, дневники и пр. уже давно вывезены на запад и в русских посредниках не нуждаются. Иногда в архивах откапываются уникальные, так сказать, не вошедшие в научный оборот факты, так на каждый из них семеро с ложкой, один с сошкой и заполучить под эти факты гранты — задача нелегкая: борьба за право представить их развертывает нешуточная, как за тендеры, и без серьезного административного ресурса исследовать здесь обречен на неудачу.
Что же касается идей, концепций, то здесь с одной стороны ЕГЭ уже сделало свое черное дело и молодое поколение исследователей может только подыскивать ответы на заданные вопросы уже в опубликованных материалах. А с другой Запад — ведь это не добрый дядя, который отыскивает и награждает истинные таланты. Эгоизм, жопочничество, элементарная недоброжелательность процветают и в их среды. Я много раз наблюдал, как в статьях наших археологов, географов и ботаников, опубликованных на западе в наглую выкидывались абзацы, где содержится хоть малейший намек на выводи и концепции. Факты, результаты полевых исследований — это всегда пожалуйста, этому мы рады, а вот что касается выводов, то тут мы разберемся сами как-нибудь без ваших соплей и Воплей.
3. Работая столько удаленным редактором, я пришел к выводу, подкрепленному общению с местными алтайскими и новосибирскими издательствами и журналами (с москвичами я общался исключительно по переписке и мог лишь догадываться об их кухне по отдельным всполохам, подкрепленными доскональным знанием местных условий), что сегодняшний редактор — это не совсем редактор, каким он был в классические времена, в частности в советских издательствах.
Сегодня профессия редактора распадается на 3 специализации, которые еще соединяются в одном лице, да и то редко в провинции, но четко разделены в столицах.
Вот они
а) корректор
б) менеджер
в) составитель
а) это классический корректор или младший редактор, только сейчас они все называются редакторами. Их обязанность строго следить за грамотностью. Там -жи- -ши- не пиши через -ы-, перед "который", "как", "что" и "почему" ставится запятая и т. д. Все написанное должно согласовываться с учебником русского словаря Розенталя, орфографическим словарем для средней школы и некоторыми другими грамматическими справочника, список которых строго оговорено в служебных инструкциях. Занимают такие редакторско-корректорские должности тупые редакционные тетки, которые не пропустят ни одной вольности, ни одной языковой свежатинки, хоть ты им кол на голове теши. На всякие там, посмотрите как писал ранний Чехов, Салтыков-Щедрин, Зощенко, он презрительно фыркают. Тебе, блин до Чехова, хотя бы и раннего, до Зощенко, хотя бы и позднего, до Салтыкова-Щедрина, хотя бы и всегдашнего как до луны.
Их несомненными достоинствами являются работоспособность, внимательность, усидчивость и полное презрение к авторам, как существам низшего сорта, неграмотным, ленивым и раздолбаям. На этих же тетках чаще всего лежит переписка с авторами, особенно начинающими или неприкормленными, то есть таких которых статус позволяет как раз безнаказанно помыкать этими тетками.
4. Чтобы несколько скрасить чересчур академическое изложение темы, приведу небольшой примерец из практики. На одном из установочных семинаров "Теории литературы" в Новосибирске я познакомился дочерью редактора "Сибогней" еще советских времен (тогда редактор в журнале был главной фигурой, простые же редакторы назывались литконсультантами либо литсотрудниками). Мы с ней учились в Литинституте примерно в одни годы, но в разных потоках, так что воспоминаний было через край.
А теперь она работала выпускающим редактором в Воплях на полной ставке, которая составляла 7,5 тыс рублей (при 11 тыс зараплаты у уборщицы, 15 у охранника, и 15 же ее собственной пенсии). Среди ее обязанностей значилось и отвечать новым авторам, "из потока" на редакционном жаргоне. И четко были указаны в методической инструкции варианты ответов: "Ваша работа находится не в формате нашего журнала", "Прием рукописей временно прекращен" и "Поскольку редакционный портфель переполнен, мы рассмотрим ваше предложение позднее, о чем известим вас специальным письмом". В переписку вступать было строго запрещено и при втором и последующем обращениях автора не отвечать ничего. Ну словом, как и в любом журнале или издательстве.
И вот один автор, которому она так ответили, заявился лично в редакцию, "обманом прошел через охрану", как на выразилась и "облил ее помоями с ног до головы". Я так и представил себе ведро с фекалиями, красный нос, прицепленный на лицо, как мы это видели у вечернего мудозвона, который с таким ведром бегал по телестудии. Все же думаю, хотя уточнять и не стал, "облил помоями" это скорее в фигуральном, нежели в физическом смысле.
И как же она жаловалась, как она неиствовала, упирая на то, что ей за гроши приходится работать целыми сутками, причем когда "Теория литературы" проводит конференции ей даже приходится помогать в гардеробе и вместо благодарности она получает вот такие пироги. И при этом трясла методичкой, упирая на то, что она отвечает совершенно правильно, по инструкции.
— А что, если бы ты пришла к врачу или привела внучку, а врач бы отказался тебя принять ссылаясь на перегруженность и малую зарплату?
— Ну и сравнил. Врачи клятву Гиппократа давали, а я никому ничего не давала и потому ни
5. б) как правило это молодой человек или не очень (где-то до 40 лет). Вежливый, корректный, подтянутый. Закончил он филологический факультет, а к нему часто еще и какой-нибудь юридический, экономический или политологический. Прошел школу менеджера в торговой фирме — продавца в зале — и работу в журнале почитает за счастье.
Считает себя интеллигентом, потому что все свое свободное время сидит в Интернете. Литературные вкусы его это фэнтези, книги из серии ЖЗЛ, но современные, где выставляется на обозрение вся подноготная жизнь персонажей. Кроме того, хотя и не читал классиков, но знает о них все: что Тургенев болел сифилисом, Байрон в качестве любовницы имел сестру, все древние греки и римляне были гомосексуалистами, Горький боролся за власть в литературе и поэтому был отравлен сталинистами... Словом, типичный мудозвон, подкованный на все четыре.
Его обязанность продвигать находить новых авторов: то есть таких, которые принесут в журнал деньги или гранты, негров, вроде меня, которые будут писать за этих авторов, а потом "продвигать" журнал или книги: давать и править статьи в Википедии, писать рецензии в разных журналах и давать туда, а также в Интернет читательские отзывы, устраивать книжные распродажи, навязывать книги магазинам, организовывать "читательские" конференции. Работа хлопотливая и нелегкая.
6). Ну а теперь о том, что я знаю из первых рук, то есть о работе тех редакторов, которые и пишут эти самые книги, которые под фамилией титульного автора потом гуляют по свету. Я писал стихи (о чем написал в свой статье "Как писать стихи", рассказы, пьесы, романы). Для Воплей я писал статьи, которые потом переплавлялись в монографии.
Но прежде чем коснуться этой стороны своей деятельности, я должен немного познакомить читателя с технологией написания литературной или научной статьи.
Статья включает в себя следующие элементы
а) заглавие
б) ключевые темы (мы их называем headlines)
в) факты [цитаты и аллюзии — эти я взял в скобки, потому что цитаты сейчас мало в ходу, а до аллюзий вообще дело не доходит]
Статья пишется на основе собранного автором материала, если он серьезный исследователь или просто является пересказом другой статьи. Я покажу как пишется статья на основе другой статьи, в частности об О. Уайльде из Википедии.
а) заглавие статьи отражает основную идею писателя. Ту самую идею фикс, которая заставляет писателя вскакивать из ванны в чем мать родила и бегать в таком виде по городу на смех всем встречным курам. Поэтому если статья скромно называется "К вопросу генезиса жанра романа в русской литературе", то значит никакой идеи-фикс у автора не было и в лучшем случае он просто добросовестный компилятор. Уже по такому заглавию можно сказать, что читать такую статью не стоит (конечно, и под таким скромным заглавием может прятаться бомба немыслимого содержания, и заглавие не более чем камуфляж истинных намерений автора).
Мы выбираем название простенькое и со вкусом "Мораль и красота в произведениях Уайльда". Название не совсем уж супер-пупер, но как бы намекает, что материал и не откровенная лажа, вроде "Уайльд как представитель декадентской литературы"
б) Из этой же статьи в Вики набираем headline'ы.
1). Уайльд — одна из ключевых фигур в европейском модернизме.
2). Писатель полагал смысл своей жизни в искусстве.
3). Пропаганду искусства он считал своей миссией.
4). Главным в произведении искусства он считал не идеи, а способ их выражения.
5). Поэтому во главу угла ставил отточенность стиля, изящество и парадоксальность формулировок и описаний.
6). В поисках красоты часто обращался к прошлому, особенно к классике (под классикой англосаксы понимают античность) и Шекспиру.
7). Считал, что художник не отражает жизнь, а выражает себя.
8). Полагал, что писатель выражает себя не только в произведениях, но и стилем своей жизни.
9). "Жизнь" отомстила Уайльду позорной отсидкой и преждевременной смертью.
в) каждый из этих пунктов снабжаем цитатой или фактом(ами):
1). Культ красоты зародился в английской литературе еще в начале XIX века. Ключевой фигурой здесь выступил поэт Китс, обосновывавший мысль об автономности морали и искусства. На рубеже XIX-XX веков идеи эстетизма мутным потоком захлестнули художественную жизнь, как острова, так и континента (Рескин, Патер, Суинберн, Малларме, Верлен, Гофмансталь и др.) (Этот абзац мы слизали из английского варианта статьи в той же Википедии).
2). "Мы все расточаем свои дни в поисках смысла жизни. Знайте же, этот смысл — в Искусстве" — писал он в своей программной статье "Ренессанс английского искусства".
3). Уайльд пишет многочисленные статьи в популярных журналах, разъезжает с лекциями по Англии и Америке, ввязывается во всевозможные полемики. В 1890 году в свет вышел единственный роман, который окончательно приносит Уайльду сногсшибательный успех — «Портрет Дориана Грея». Но критики обвинили роман в безнравственности. В ответ на 216 печатных откликов на «Портрет Дориана Грея» Уайльд написал более 10 открытых писем в редакции британских газет и журналов, объясняя, что искусство не зависит от морали. Своему давнишнему знакомому Джеймсу Макнилу Уистлеру в письме из Оттавы Уайльд шутливо хвастался: „Америку я уже цивилизовал — остались только небеса!“
4). Писатель отвергал этическую основу эстетики, топя за автономность последней: "Мы, представители школы молодых, отошли от учения Рёскина… потому что в основе его эстетических суждений всегда лежит мораль… В наших глазах законы Искусства не совпадают с законами морали".
5). Один из современников так отзывался о выступлениях писателя: "У него великолепная дикция, и его способности к изъяснению своих мыслей достойны высших похвал. Фразы, которые он произносит, благозвучны и то и дело вспыхивают самоцветами красоты. …Его речь очень приятна — легка, красива, занимательна".
6). Обучаясь в Оксфорде, Уайльд вынес оттуда на всю жизнь преклонение перед античностью. "Меня заразили [там] опьянением красотой, которое составляет тайну эллинского духа, и с тем стремлением к творческой силе, которое составляет тайну жизни", — писал он в своих воспоминаниях.
7). Художественное кредо Уайльда можно выразить словами: "Искусство — это самая выразительная из всех известных форм индивидуализма".
8). Он совершает «самую необходимую» для английского общества революцию — революцию в моде. Костюм, в котором Уайльд появлялся в Лондоне и привлекал всеобщее внимание, выглядел так: "короткая бархатная куртка, отороченная тесьмой, тончайшая шёлковая рубашка с широким отложным воротником, мягкий зелёный галстук, штаны из атласной ткани до колен, чёрные чулки и лакированные туфли с пряжками…, берет, иногда свободно ниспадавший плащ, подсолнечник или лилия в руке"[8]. Непременным аксессуаром была гвоздика в петлице, выкрашенная в зелёный цвет. Тонкий художественный вкус позволял Уайльду «сочетать несочетаемое». Гвоздика, подсолнух и лилия считались самыми совершенными цветками у художников-прерафаэлитов.
По 9-му пункту можно переписать полстатьи Википедии, поэтому не буду утомлять читателя.
6. Так пишутся статьи всеми от академиков до студентов и от гениев до дураков. Разница только в том, что люди талантливые и серьезные продумывают или озаряются темой, тщательно формулируют headlin'ы и скрупулезно подбирают цитаты и факты, уточняя по ходу такого поиска и формулировки и состав headlin'ов и саму тему стену.
А какой-нибудь студент или автор провинциального журнала особенно не заморачивается, а высирает свои опусы прямо по Википедии (если только речь не идет о местном материале, но потому-то все местное так и убого, что нет образцов, откуда можно слямзить текст).
Авторы московских журналов и издательств работают похитрее. Чтобы обмозговывать статью самостоятельно или вкладывать туда хоть что-то напоминающее собственные мысли им и в голову не приходит. Но кроме Википедии, они могут пользоваться источниками, недоступными широкому пользователю и это создает иллюзии самостоятельности и оригинальности авторов в проработке темы.
Замолвлю слово о провинциальных. Они, конечно туповаты и нелюбопытны, но у них и возможностей бывают таковыми нет. Например, я в свое время писал статью для университетской газеты о том же Уайльде и ничего, кроме предисловия к его книге, изданной в БВЛ и статьи в "Истории мировой литературы второй половины XIX—начале XX века, где кроме как общих оценок вообще никаких фактов не приводится, я так и не нашел. Не было даже "Короля жизни" повести об этом эпатажнике, написанной Парандовским и вошедшей в довольно популярную в свое время книгу "Алхимия слова".
Вот и крутись после этого как хочешь. А сейчас, когда библиотеки перестали централизованно комплектоваться, а вузовские закрываться ("Интернет сейчас у каждого дома", — говорит наше ректор, — "зачем я еще буду тратить деньги из университетского (читай "своего" кармана)".
7. Теперь о работе удаленным редакторам в "Теории литературы". Специализация там, как и в других московских журналах достигла довольно-таки большой степени. То что есть редакторы, по сути корректоры, редакторы, по сути тролли, это одно. Но и редакторы, занятые подготовкой материалов тоже дифференцированы. В подготовке скольких статей, скольких материалов, рассказов, повестей и статей в разных журналах я участвовал, и не счесть.
Но, что касается статей, то ни одной из них я не написал от первой до последней строчки. Тема мне уже давалась, а вернее отправлялась по Интернету, в задании перечислялись же и headline'ы. Мне требовалась подобрать либо факты, либо цитаты. Подбирать же цитаты и факты приходилось только в начале работы, где-то в конце 1990-х, начале 2000-х.
Оказалось, что это и непроизводительно и некачественно. Гораздо рациональнее, когда один редактор подбирает факты, а другой цитаты. Причем, поскольку headlin'ы постоянно повторяются — за 2+4+1 год те линии, которые я перечислил для Уайльда, встречались и в заданиях по Блоку, Верлену, Готье, Марино и черти кого или чего — то подборки по ним с исправлениями и дополнениями можно использовать в разных статьях. Тоже большая экономия и денег и усилий.
Кто выбирал тему и подбирал headlin'ы можно только догадываться. В эту часть кухни я допущен не был. Могу только сказать, что часть статей писалась для отечественных заказчиков, а часть для выполнения зарубежных грантов. В последнем случае задание приходило на английском, реже французском, немецком, а один раз даже итальянском языках (поскольку итальянского я не знаю, а как всегда подобрать цитаты нужно было срочно, вот я помучился с этой подборкой). Да и тематика статей для отечественных и зарубежных заказчиков резко отличалась.
8. Работать для выполнения иностранных грантов было много приятнее и легче. Взять такой элемент, как расстановка ссылок. Цитаты и факты желательно снабжать источниками их происхождения. Когда работа выполнялась по западным грантам, проблем никаких не было. Как скажем, с перелицовкой статьи из Википедии. Источники фактов и ссылок уже приводятся в самой статье и ты их только копируешь оттуда себе, или в моем случае работодателю.
Кроме того, грантодатель четко указывал, какими книгами или журналами нужно пользоваться для поиска фактов и цитат, а часто даже и не указывал, а настоятельно требовал не выходить за рамки рекомендуемой литературы. Так что все было под рукой. Конечно, прошерстить рекомендуемую литературу требовалось, но при четкой формулировке headline'ов и предоставлении нужной литературы все это не составляло особого труда, особенно с использованием возможностей компьютера.
Нужно сказать, что наряду с необходимыми ссылками, удостоверяющими доброкачественность используемой литературы есть т.н. "дружеские" ссылки, делаемые по принципу "ты мне, я тебе". Ведь по ссылкам составляются различные индексы цитирования, и чем больше цитируют тот или иной источник или того или иного автора, тем выше его авторитет в научных кругах, и значимее его рейтинг.
Западные авторы в этом отношении ничуть не лучше русских: люди они везде люди. И такие "дружеские" ссылки, не имеющие никакого смысла для понимания сути статьи, там так же в ходу, как и у нас в России. Но в данном вопросе нельзя переборщить. "Дружеские" ссылки отягчают статью, ухудшают ее качество, а за этим внимательно следят конкуренты. Поэтому давать их нужно ограниченное количество и очень аккуратно. Западные грантодатели в этом вопросе весьма щепетильны. Если они требуют размещения "дружеской" ссылки, то они указывают, в каком месте ты ее должен обязательно разместить.
А чтобы цена отдельной ссылки была выше, общее их количество должно быть минимальным. Грантодатель даже указывает, какое количество ссылок должно быть размещено в тексте. И уж ссылки на общеизвестные факты и цитаты, типа годы рождения и смерти Уайльда, важнейшие даты его биографии, разошедшееся по хрестоматиям высказываниям накладывается жесткое табу.
Жаль только, что с западными грантами особенно много иметь дел не приходилось. Их главный интерес, что касается литературой науки, был не столько в поиске необходимого для их научного производства сырья, сколько в продвижении на наш рынок через литературу их западных ценностей
8. А вот с отечественными ссылками беда. Тебе сунули в задание, на кого следует сослаться. Но где находить требуемую литературу — словно Барнаул это Москва и стоить пойти в библиотеку и взять то, что нужно, — в каком месте искать цитаты и факты и куда их втыкать в готовящуюся статью... тут уж догадайся мол сама.
А время как всегда ограниченно, вот и ляпаешь типа "Пушкин величайший русский национальный поэт" (см.: Лужин А. С. "Пушкин в зеркале современности", М., 1986, С. 211). Да уж гениальная и неожиданная мысль, а главная какой человек сказал! Правда, кто он и почему это высказывание о Пушкине представляет интерес и с микроскопом не догадаешься. А что делать? Вот и пихаешь подобные "дружеские" ссылки куда ни попадя.
9. В дебюте своего третьего захода в "Теории литературы" мне было поручено подобрать цитаты к статье не абы кого, а самого редактора Воплей. Называлась статья "Развитие Пушкиным эстетических принципов Шекспира. Сравнительный анализ". И, помню как будто это было только вчера к теме был приложен конспективный план с указанием пунктов, по которым следует развивать тему, числом аж 21.
Среди пунктов значились такие:
1). Пушкинские мотивы у Шекспира
2). Английский характер национализма у Шекспира и общечеловеческий у Пушкина
3). Движение от ренессансовского реализма у Шекспира к обнажению сущностной реальности бытия
4). Пушкин как продолжатель традиции шекспировского метода типизации
5). Конкретное и общечеловеческое у поэтов
6). Фольклор — как главный источник образности
etc
Но во всех писаниях Пушкина Шекспир встречается всего 2 раза (исключая пару-тройку упоминаний в составе коллективного перечня фамилий):
"У Шекспира лицемер произносит судебный приговор с тщеславною строгостию, но справедливо; он оправдывает свою жестокость глубокомысленным суждением государственного человека; он обольщает невинность сильными, увлекательны ми софизмами, не смешною смесью набожности и волокитства. Анжело лицемер — потому что его гласные действия противуречат тайным страстям! А какая глубина в этом характере!"
и
"Отелло от природы не ревнив — напротив: он доверчив"
Да еще "Спроси, почто старпера полюбила младая Дездемона?"
Вот и выгребай отсюда цитаты для раскрытия темы "Английский характер национализма у Шекспира и общечеловеческий у Пушкина".
9. Я заорал по e-mail благим матом; "Как оцитатить присланные пункты. Ни хера не могу найти".
"Потому что плохо ищете. Кто ищет, тот всегда найдет", — ответил мне Дуардыч. Правда, мужик он был неплохой, и даже доброжелательный, когда не покушались на его краюху хлеба в журнальной миске, скажем прямо, не слишком толстую — в свои 35 он хоть и кандидат наук, и победитель Российского открытого конкурса молодых ученых "Ступень к успеху" в номинации "Не стоит прогибаться под изменчивый мир" все еще тянул ефрейторскую лямку и батрачил на мэтров составлением библиографий и организацией для них рекламных компаний.
Вот он и прислал мне для работы книгу редактора, и я с ходу в течение вечера подобрал все нужные цитаты, да так ловко, что эта подборка и стала статье без единого изменения, а я заслужил похвалу за свой труд не только от Дуардыча, но и от литературоведческой знаменитости.
Делая подборку, я, кстати нашел ответ на вызвавший поначалу мое недоумение вопрос: "Пушкинские мотивы у Шекспира"? Может наоборот "Шекспировские мотивы у Пушкина"? "Сформулировано именно так, как сформулировано", — отрезал Дуардыч. Оказывается, Шекспир был не более как предтечей Пушкина, и англичанин только смутно наметил те художественные идеи, которые полостью и до второго Страшного суда воплотил в своем творчестве Пушкин.
Этот редактор был, конечно, большим литературоведческим доком. Тема "Пушкин и Шекспир" была им оседлана основательна. В свое время он защитил по ней сначала кандидатскую, потом докторскую монографию, выпустил гигантский страниц в 700 волюм, который так и назывался "Гении на века: Пушкин и Шекспир как ось мировой культуры", и потом ежегодно в своем журнале тискал в каждом номере по статейке в развитие и дополнение темы.
В результате таких милых статеек рейтинг сегодняшних российских публикаций на мировом научном рынке резко упал по сравнению даже с лихими 90-ми. И когда наши ученые жалуются, что интерес к науке в обществе упал, то тут только пожимаешь плечами. Вы превратили науку в свою кормушку, утверждаете что угодно заказчику. И поскольку вы сами себя не уважаете, то кто же вас-то будет уважать?
9. В первый свой присест я проработал в Воплях около года, потому что спалился по глупому. Мне был предоставлен доступ с паролем и логином к сети английских университетов. Я должен был работать над грантами как раз об Уайльде, Шекспире.
А вот фиг вам. У меня от обилия и разнообразия глаза разгорелись. В сети была далеко не та попса, которая крутится в общедоступном помойном Интернете. Вот я, не надеясь на постоянство во вращении колеса фортуны, стал скачивать охапками интересные статьи из литературных энциклопедий и журналов, книги, особенно налегая на хронологии жизни и творчества.. Много чего успел скачать. Пока однажды и притом довольно-таки скоро не был подвергнут экзекуции.
Войдя в очередной раз в сеть, я обнаружил, что доступ туда мне закрыт, а на экране значилось уведомление "За прошедшие 3 месяца вы скачали столько-то и столько. Вам надлежит для продления доступа получить разрешение администратора с предоставлением документов о необходимости этого доступа". Они ведь на Западе страшные жопы, и не очень-то расположены допускать к своим благам нас русских ванек. А то слишком умными будем.
Особенно я горюю по Шекспировскому словарю. Кто читал тексты этого типа в подлиннике утыкался носом в то, что их национальный классик не очень-то сообразует свою лексику с самыми подробными и авторитетными словарями. Многих слов нет и вовсе и другие далече от их номинала.
В Интернете, есть, конечно, масса разъяснителей и даже целый сайт "Не пугайся Шекспира (Non fear Shakespeare)", однако все они носят попсовый характер. В общем-то правильно дают значения слов, которые помогают понять общий смысл фразы, но начисто выкашивают шекспировскую образность.
В
here upon this... shoal of time
We'd jump the life to come
shoal Nfs (Non fear Shakespeare) переводит как "промежуток". По смыслу подходит, однако shoal дословно — это узкая песчаная полоска между высоким морским берегом и океаном, которыми так богато английское побережье. Тот словарь, который я надыбал в сети, как раз и давал это значение, при этом, как и для всех слов шекспировского словаря подробно объясняя его значение. Там даже была картинка: узенькая полоска песка, зажатая между большими пространствами воды с одной стороны и суши с другой. И сразу становится зримой мысль Шекспира: наша жизнь — это ничтожная полоска времени между двумя неизмеримыми вечностями: той что была до нас и той, что будет после нас.
Или Гамлет говорит мамаше, что на ее совести брак с братом покойного мужа как blister. "Пятно"? Для общего смысла можно и так. Но blister — не просто "пятно", а клеймо, которое выжигали сначала на лицах, позднее на скрытых частях тел проституток. Т. е. Гамлет прямо говорит этим словом, что его мать шлюха.
As flush as May — flush переводят как "веселый, жизнерадостный", а надобно, как разъясняет тот шекспироский словарь, к котором они мне волки позорные закрыли доступ, "похотливый, блудливый как май", поскольку давался намек на майские пляски деревенской молодежи вокруг шеста, когда парни и девушки искали себе женихов и невест.
При возобновлении моей работы в "Теории литературы" мне уже доступ не давался, а просто высылались по e-mail файлы источников. Вот с них и только с них мне и разрешалось делать плодоносный сбор. Шаг вправо, шаг влево был просто невозможен. Физически.