Роман «Приманка» Андрея Клепакова в трех частях с тривиальными, казалось бы, названиями «Ад», «Земля», «Рай», на самом деле, готов оказаться главным событием литературного сезона. Автор недаром ждет экранизации Спилбергом, и тому есть все основания. Роман многоплановый, фантастический, актуальный, в жанре мистического реализма. Адресован любителям  эзотерики, мистики, юмора, охватывая период середины 19 века и 1915—1954 годов, а уж места действия и вовсе фееричны. Астральный мир, то бишь Ад, Армения, Петроград — Ленинград, Москва. Острова в Тихом Океане…

Главным героем служит грешная Душа Андрей, после смерти попавшая в Ад — бывший врач, циничный, находчивый, битый жизнью. Со временем ему, конечно, воздастся, и в новом воплощении он родится в 1940 году в Гатчине, в еврейской семье братом ангела Мисюэль, получив имя Григорий и в 12 лет слетев с крыши. А после и вовсе став героем: возвращаясь из школы, спасает девочку, которую агенты Берии пытаются похитить для сексуальных утех злодея. Но покуда, в начале, наш Андрей сидит в кипящем котле и выменивает льготы у черта в обмен на воспоминания. О море-девушке-пляже и прочих хмельных радостях жизни, которые котируются в здешних адских краях в качестве валюты. Ад ведь, оказывается, коррумпирован, как все былое на Земле, вот и можно температурку в котле уменьшить в обмен на пару-тройку бутылок «Агдама» и пачку «Примы». В уме, конечно, благо всем нам есть что вспомнить, не так ли?

Таким образом, в романном Аду, где процветают подобные неуставные отношения между грешниками и демонами, а взяточничество прямо-таки цветет махровым цветом, за главным героем наблюдает ангел Мисюэль, поставленная от Высших Сил следить за порядком в Аду. Она пытается работать с этой грешной душой, стремясь наставить Андрея на путь раскаяния и отказаться от дачи взяток. При этом Андрей становится свидетелем и участником борьбы за влияние на свою душу между Высшими и Низшими Силами. И что же в результате? Сложно сказать, не прочитав роман до логичного финала. Откуда логика, спросите? К бабке не ходи с этим перенаселением: оказывается, оттого что на Земле воплотившихся душ набралось сверх плана, ход истории изменился, не то что климат! А еще и любовь!

Да-да, наш циник-герой, представьте себе, влюбился, и это, пожалуй, лучшие — и в его загробной жизни, и в самом романе — моменты. Причем, неважно, в кого именно, не всем же быть Ангелом А из французской мелодрамы.

«Потом суккуб пришла в своем естественном виде. На ней были джинсы и толстовка.

— Фу-у, — выдохнула Юленька, опускаясь рядом со мной, — устала.

— Что там у вас? — спросил я.

— Финиш какой-то, — покачала она головой.

— Мироздание трещит по швам. Уже в Раю сбоить начало. Пошли купаться, — и она принялась расшнуровывать кеды.

— А как вода? — выглянув из-за скалы, я посмотрел на море.

— Нормально уже. Пошли, — Юленька, сняв толстовку, расстегивала джинсы. Я потянулся к ее загорелому телу. — Не, не. Сначала в море. Ты грязный очень, — деловито ответила девчонка».

На самом деле, сюжетных линий в романе немало, и все они, как водится, тесно переплетены, складываясь в коллективный портрет эпохи. И даже эпох — мировой истории. Состоящей, естественно, из отдельных жизней и судеб. Начиная с горькой участи юной героини-армянки, изнасилованной турецкими солдатами в прошлом веке, которая, собственно, положила начала всему дальнейшему пути будущих героев романа в духе Исаак родил Иакова и прочей важной генеалогии. Таким образом, воплощаются души, оказываются демонами и ангелами, где-то гремят войны и совершаются теракты, сменяются генсеки, моды и любовницы, и все это в контексте чуть ли не библейской истории. Которую, правда, из-за перенаселения душами Земли приходится подправлять и корректировать. Словом, альтернативный ее вариант в романе обеспечен, и это не худшее наше будущее, поверьте. Берия не вышел из доверия, а оказался в дамках, Хрущев отправлен послом в Тмутаракань, на Жукова совершено покушение. И во всем этом принимают участие герои романа, служащие то гипнотизерами в МВД, то врачами-циником, как, собственно, наш Андрей. Влюбившийся, добавим, с самого своего «адского» начала в суккуба по имени Юленька, являющегося то Бабой Ягой, то спортсменкой-комсомолкой из кино про приключения Шурика.

Ведь роман «Приманка», друзья, все-таки о любви. А чем еще можно заманить и ангела, и демона на Землю? Спасти душу? Погубить ее? Нет-нет, только любовь — хоть пятое колесо в телеге сюжета, хоть пятый элемент в несложной химии отношений. Любовь, которая спасает всё и всех, как в фильме «Молоко», которое, в свою очередь, хоть в Кремль заноси. Особенно ярко это проявляется на острове, в финале, где герой учит грамоте юную дьяволицу. Да-да, на острове, как символе личного Рая, о котором мечтали все герои западного кино и заодно уж советской литературы, если уж речь о «картинной» стилистики — от Бельмондо в «Частном детективе» до Забелы в «Общаге».

«Сначала я писал буквы на песке, затем мы научились царапать их на пальмовых листьях. Первые тексты, которые прочитала Юленька, были инструкции к приборам на самолете и легенды на полетных картах. Заодно я рассказывал про географию и про человеческую историю. Удивительно, но Юленьке было интересно, по крайней мере она не возражала.

— Тебе правда не скучно? — спрашивал я.

— Мне с тобой не скучно все, хоть картошку чистить, — смеялась она.

— Откуда ты знаешь про картошку? Мы ее еще не проходили.

— От верблюда, — отвечала Юленька и лезла целоваться»…