Серый волк, не стучись в мою память,
Я уже повзрослела на год,
Не бросай в меня острый камень,
Своих дерзко-влюбленных нот.

В немоте зачерствелых мыслей,
В одиночестве кротких дней.
 Ты не тот, я не та, и чистый
Диск луны в черно-белом сне.

Напишу тебе парочку строчек,
Раз уж ты написать не смог.
Знаю, каждой безумной ночью
Одинокий, ты все же волк!

Но на разных концах сюжета,
В перекличке ночных звонков
Я ищу своего поэта,
Дрессировщика диких слов.

Мне не нужно быть злой волчицей,
Рвущей память на сантиметры,
Чтобы с тенью твоей проститься.
Я, наверное, все же ветер.

Ты замерзнешь в моих объятьях,
Если вдруг захочешь согреться.
Потому не стучись в мою память,
Не губи своё волчье сердце!

Подарок

Подарок тебе на память
От инфантильной девчонки
С душою наивно-тонкой
И сердцем придворной дамы.

Подарок от скромных мыслей,
Рождённых на перекрёстке
Дорог и стремлений взрослых
Не где-то, а здесь, в Тбилиси.

Подарок тебе на вечность
Хотя бы одной секунды,
Где боль суетливых будней
Твое повторит «до встречи».

И я улыбнусь украдкой,
Скажу пару слов вдогонку,
Уже не совсем девчонка,
Вручу тебе свой подарок.

***
Будем теперь друзьями,
Склеим разбитые рюмки.
Хочешь я стану дамой
С чувством безмерной скуки?

Буду твоей тенью,
Часто готовить ужин,
Бредить и ждать спасенья,
Ждать и смиренно слушать

Музыку наших песен —
Звук тишины хрустальной
Там, где случайно вместе.
Боги, я так устала

От суеты и жизни
Той, что несёт разлука
Сотню моих капризов
Бьющих новые рюмки.

Ухожу

Ухожу от судьбы молча
По бескрайним сухим веткам,
Чтоб вернуться затем ночью
В город счастья и слёз редких.

Ухожу, обойдя финиш,
От усталости вновь к старту,
Где тропа началась жизни,
На мгновение став театром.

Ухожу на его сцену,
Чтобы крикнуть во весь голос —
Ты бессмертен, а я тленна,
Если хочешь, то вновь скроюсь

И уйду босиком к смерти,
Помяните хотя б словом,
Только вы все равно верьте, —
Что, уйдя, я приду снова!

Прогулка на Машуке

Немного с грустью твои глаза,
Сквозь время не ждут побед,
Слегка простовата их бирюза,
Как неба лучистый свет.

Они могли бы в себя вобрать
Всю прелесть земных минут,
Ведь в них так много живет добра,
Какой-то родной уют.

Они улыбаются, ни вдохнуть,
Ни выдохнуть тишины,
Какой предстоит разглядеть им путь?
Какие увидеть сны?

А мне — уходить, зарываясь в плед,
Сжимая кольцо в руке,
И мысленно лишь возрождать момент
Прогулки на Машуке.

Слеза? — нет, не стоит, давно не плачу,
Дождем на мир не прольюсь,
А то, что больно, так это значит, —
Во мне еще бьется пульс.