Спасибо человеку, привившему мне любовь к Японии. Благодаря ему я написал "Красный лотос".
Вернулся мой друг из Москвы. Андрюха Быков. Приехал в отпуск, погостить у бабушки. Похвастался, что исполнил детскую мечту — накопил на приставку «Sony Playstation 4», приобрёл несколько дорогущих дисков формата «Blue Ray» с играми «Final Fantasy» и «Metal Gear».
— Тряхнём стариной, Витька, сыгранём? — предложил он, хохоча. И показал яркие глянцевые журналы «Страна игр» и «Game Exe». Андрей не пропускает ни одного номера этих журналов, следит за новостями разработчиков.
— Конечно! — согласился я, вспоминая, как в детстве просиживали за играми дни напролёт.
Дома у него мы «порубились» в новый «Tekken», «загасились» в «Mortal Combat», сыгранули в «Legacy of Kain».
Проведя в столице много лет, мой друг почти не изменился — по-прежнему интересовался новинками из мира видеоигр. Ему идёт 37 год, о семье пока не думает. Грустно это и забавно. Печалиться с ним не выходит, он объявляет, что нашёл в сети нашего старого «Соника» — Володю Ульянова, у которого мы весело играли на приставках. Признаться, замечательный друг Андрей Быков постоянно зажигал во мне искру, добрую, озорную. Бывало, прибежит в гости и мы засядим за игру надолго. Играем, спорим, хохочем, пьём чай, ругаемся иногда. Стояло тогда время интересное, много создавали увлекательных игр, время за ними проходило незаметно. Володя Ульянов звучал для нас как, наверное, отличный массовик затейник на собственной свадьбе.
Когда я учился в школе, в классе шестом, а Андрей в девятом, то мы часто ездили на «Четвёртую рабочую» поиграть в «Сони Плэстейшен» в компьютерном клубе, который держал такой высоченный мужик по имени Володя. Приставок было у него дома десять, «Сонек», как называли ребята. Поднимаешься на третий этаж пятиэтажки, огромная железная дверь наполовину открыта, доносился из комнаты разноголосый весёлый шум.
Володя, высокий худой мужик, в белой майке и джинсовых шортах, весь в жёлто-рыжую крапинку, словно гриб мухомор новой породы. Он стоит у входа, и каждый раз встречает гостей, показывая, куда можно пристроить куртки. Заходишь, глядишь на Вову радостно, а тот широко улыбается, обнажая крупные желтоватые зубы. Глядя на него, представляешь уже, во что и с каким восторгом будешь играть. Володя, похожий на доброго рыжего гнома-переростка, и деньги брал как будто неохотно, зарабатывать, мол, семье-то надо. Так и объяснял, разводя волосатыми руками, отвечая на вопросы некоторых нахальных игроков.
Заплатишь деньги, помню: час — тридцать рублей, а пятьдесят — уже два часа поиграть, со скидкой. Сижу с Андреем, играю в гонки на выживание — «Twisted metal 2» или «Vigilante», забываю, что к двум часам в школу, грызть гранит науки. Андрей был за старшего, обещал моей маме следить за мной и временем. Ох, как здорово и одновременно плохо было играть у Володи утром, зная, что в обед должен быть в школе. В просторном зале, где стоит множество игровых консолей, стульев, табуреток, цветов в горшочках, за которыми время от времени ухаживала мама Володи, мы мощно горели азартом, едва ли не забывая про школу.
«Рыжим» Володю называли за его обильную конопатость, а «Соником» за то, что редкие волосы на голове стояли всегда дыбом, словно иголки у известного небесно-синего защитника животных — ежа Соника. «Соником» ребята называли его, любя, ему это нравилось, а вот «Рыжим» звали редко, за «Рыжего» он мог выгнать из клуба или дать затрещину. Изгнания из клуба боялись почти все юные гости, поэтому кто позволял себе вдруг обзываться на него, то готовились лишь получить по шее. Ещё Володю называли Лениным за лысеющую голову и за приступы гнева, который он проявлял бурно и звонко, когда развеселившиеся игроки начинали над ним глумиться. Со временем я только понял сходство нашего Володи Ульянова с этим, Лениным, в шестом классе этот исторический герой вроде бы не проходился.
Любовь к японской культуре и литературе мне привил Володя. На мой вопрос, во что классное поиграть, он всегда предлагал игры от японских разработчиков. «Tenchu», «Animusha», «MechWarrior» или «Resident Evil». Ещё тогда он говорил, что японцы создают игры намного качественнее, чем американцы. Я играл в «Tenchu» — симулятор ниндзя с отличным сюжетом и красивыми анимационными вставками. Бежит мой любимый герой в бамбуковом лесу, незаметно нападает на вражеского ниндзя, Володя рассказывает об этой игре. Из его рассказа узнаю, что события развиваются в некий период, когда известный военный феодал Ода Набунага решает навести порядки и так сказать верно организовать работу ниндзя. Не всем кланам воинов тени нравится эта идея реорганизации. Многие готовы воевать до смерти, и оставить ненавистному Оде память о себе навечно. В одном сюжете «Tenchu» Ода теряет едва ли не половину армии, когда на его ряды обрушивается снежная лавина, во втором — благодаря взрыву пороха тонет огромный корабль, на котором он движется войною на Эдо. Ниндзя кланов Ига и Кога наследили тогда перед Одой. Впрочем, мне (школьнику) это ни о чём не говорило.
Я играл в несколько частей «Tenchu» по очереди, а Володя вдохновенно рассказывал о Японии. Советовал то почитать, то посмотреть что-то, повторял несколько раз, что действия должны быть подкреплены знаниями. Советовал посмотреть «Sinobi», «Крадущийся тигр и затаившийся дракон», «Семь самураев» или «47 ронинов».
— Я читал Всеволода Овчинникова, «Ветку сакуры»! — однажды поде-лился он. — Найди его заметки, так интересно пишет журналист. Ёсикаву почитай, в нём — целая эпоха. Будешь знать о самураях и кого-нибудь уди-вишь…
Володя брал джойстик из моих рук и показывал новые приёмы, которыми владеют ниндзя. Этот бледно-серый потёртый аппарат управления тонул в его больших шероховатых ладонях, поэтому трудно было разглядеть, как Вова нажимал на кнопки. Кувырки со смертельными ударами, «виртушки», «болты» и многим другим удивлял он меня и Андрюху. Комбинации, чит-коды и разные секреты Володя постоянно держал в голове. Как-то пришёл играть один тоже высокий парень и похвастал, что знает больше кодов, чем Володя. Мы с Андреем ему не поверили — настолько были уверены в «Сонике». Широко улыбаясь, Вова дал ему фору — позволил выбрать игру самому, в которой нужно было применить «читы». Хвастун проиграл буквально сразу, когда после двух комбинаций кнопок начал уточнять остальные у друга, с которым пришёл. Володя, закрывая глаза, называл кнопки на память, этим поражал не только нас.
Будь то стреляющие льдом машины, летающие воины с автоматами или мечами, но лучше всех ими управлял «Соник»-Володя. Он так быстро мог нажимать кнопки на джойстике, что наблюдатели ахали, завидуя. Комбо-удары в таких японских «файтингах», как «Tekken» или «Mortal Combat», делались с помощью быстрого и точного нажатия на определённые кнопки. Этими комбинациями владел сэнсэй Володя и по просьбе учил желающих.
Дома у Володи стоял огромный шкаф, забитый дисками почти доверху. Коробки дисков в нём были отмечены словами «японские», «разные» или «экшны-квесты». Лишь он, не вставая на табуретку, а протягивая руку, доставал нужную игру — по-английски он читал хорошо. Андрей, показывая своим длинным пальцем на эти горы дисков, заворожённо произносил два слова:
— Это клад!
И вожделенно добавлял:
— Вот бы мне иметь столько игр!
Ни у меня, ни у Андрея не было приставки «Sony Playstation». Мы оба играли на «Сеге» и ожидали, когда родители купят приставку покруче. Выходя на улицу, я и Андрюха грезили об играх, в которые можно поиграть лишь на этой консоли — восемнадцати битной. Бродя по магазинам в центре города, замирали у витрин с приставками и дисками, такими супер счастливчиками нам казались их продавцы в любое время позволявшими себе расслабиться за игрой. С одной приставкой в комплекте шло два диска, со второй — целых пять и на выбор, с третьей, в комиссионке, — больше десяти… и везде на стенах висели большие плакаты с изображениями героев из «Resident Evil» или из «Twisted metal».
Деньги на игру родители лично мне не давали — я экономил на обедах и так — на случайных вложениях отца на газировку или на шоколад. Андрюхе повезло больше — его отец часто играл вместе с ним и поэтому сам ему выдавал. Признаться, этому я немного завидовал.
Володя не всегда находился дома. Устроившись на работу охранником, передавал эстафету смотрителя своему другу и соседу — Серёже. Этот чернявый и заросший щетиной человек не нравился ни мне, ни Андрюхе. Не признавали мы его не потому что от него неприятно пахло табаком и разило перегаром, а потому что общаться с ним было не интересно. Сидя на табуретке и скучающе глядя по сторонам, Серёжа кратко и неохотно отвечал на вопросы. В игры он почти не играл, не знал ни крутых персонажей, ни чит-кодов, зато через каждые десять минут выходил покурить в коридор. Ни шутить с ним было неинтересно, ни просто наблюдать. Не читал Серёга ничего о Японии, хмурился, и диски ставил поиграть настолько медленно, что ребята намного младше него и сами это научились делать ловчее. Серёга сильно отличался от Володи — с некоторых ребят постарше он брал за игровое время «торпедами» и «сиськами» пива. «Торпеда» — пластмассовая бутылка пива объёмом два с половиной литра, а «сиська» — только «полторашка». А кто приносил ещё и чипсы, то Серёга прямо жал ему руку. За «подарки» он разрешал играть дольше, всякий хитрец этим пользовался. И мы с Андреем не попали в исключение. Выходя на «Четвёртой рабочей» просили взрослых незнакомых людей купить пива в киоске и тут же мчались в клуб.
У нас появился отличный друг — Коля Сауляк, на год старше меня и на два — младше Андрея. Моя мама (зам. директора по воспитательной работе) из сто десятой школы перевела его в нашу — восемьдесят третью. Колю мы считали крутейшим пацаном в школе — брат купил ему «Соньку» и «мультитаб» — устройство, позволяющее играть на приставке вчетвером. «Quake», «Unreal» или «Twisted Metal»; сразу вчетвером в эти игры «гасились» только в клубе Володи. С этим «гаджетом» экран телевизора делится на четыре маленьких, вмещая по живому игроку, а не по «боту.
Коля знал Володю и Серёгу, сам часто к ним наведывался, пока не было своей приставки.
Он редко пускал нас к себе поиграть, его старший брат, толстый и злой милиционер, жадно играл сам. Насладиться игрой у Коли дома получалось редко, ну вот — брат уехал в недельную командировку. Мне и Андрею хотелось скорей окунуться в игру, а Коля отнекивался, предлагая погулять на улице. Из-за Коли и его приставки мы даже забросили поездки к Володе. Ну вот — Коля предложил рейд. Было у него лишь два целых джойстика, остальные два лежали сломанные, брат их принёс откуда-то и намеривался починить. Коля попросил меня и Андрея стащить в Серёгину смену пару работающих джойстиков.
— Ничего не будет, ребят, — пообещал Коля. — Серёга постоянно бухает, не заметит подмену. Зато будете каждый день у меня играть… втроём!.. Позовём ещё моего знакомого.
Втроём, вчетвером… это звучало бесподобно. Я не соглашался — не хотелось воровать и прослыть воришкой. Но уговорил Андрей.
— Ты что?! Давай возьмём?.. — глаза друга горели, как я мог подвести?
— На один джойстик намотаем синюю изоленту… видел похожий у Вовы? — Андрей разрабатывал план действий. — Второй поцарапаем посильней и почиркаем чёрным фломастером.
Действительно, был у Володи джойстик жирно подписанный чёрным, этот «номер» часто стирался, его приходилось подписывать снова и снова.
Коля и Андрей владели каким-то мощным приёмом убеждения, трудно было с ними спорить.
Попав на смену Серёги, мы начали менять сломанные джойстики на действующие. Меня трясло, я корил себя, что решился на такое предательство родного игрового клуба и Володи-«Соника». Глядя на увлечённо играющих ребят, я лишь остервенело повторял:
— Андрей, Андрей!...
Мои руки словно замёрзли, я боялся притронуться вообще к старым и теперь к новым джойстикам. Казалось, за нами следят и вот-вот «раскусят». Но Серёга ушёл курить, а ребята как не смотрели на нас, так и продолжали играть, раскрывши рты. Андрюха поменял лихо. Подойдя к приставке, как ни в чём не бывало отсоединил и заменил по очереди два аппарата управления. Эти джойстики, обычно хрустящие в руках из-за «набитых» кнопок, теперь не издали ни звука, пока друг работал с ними.
— Что-то не работает, нафиг, — пробормотав, пожал он плечами. И сев на табуретку, подмигнул мне. Из его широких карманов даже не торчали провода.
От моего сердца отлегло. Дело сделано и как раз кстати — истекало наше время. Собравшись, вскоре мы ушли, убежали, как только покинули подъезд.
Коля похвалил нас, напоил чаем с конфетами и печеньем. До вечера мы играли втроём, не думая о содеянном. Хохотали, визжали, стуча пальцами по кнопкам подмененных джойстиков, они издавали славный хруст пластмассы. На следующий день Коля нас не пустил, объяснив, что брат вернулся и неизвестно когда уйдёт на работу. Прождав день-второй, мы начали караулить Колю в школе, доставать его до такой степени, что тот начал прятаться от нас. Через неделю мы уже ловили Колю и обещали отметелить, угрожал в основном Андрей, а я — больше поддакивал.
Колю стало не поймать — он заболел, в школе не появлялся. Раздосадованные, мы не могли прийти к нему и вернуться к Володе тоже. Решили, наконец, рассказать, на что Коля подвиг нас. И пришли к нему домой. Открыла его мама. Как выяснилось, прибавку в джойстиках сын объяснил просто — взял у друзей. Ох, как досталось ему, когда пришёл брат. А джойстики Колю заставили вернуть в клуб. Представляя, как «друг» оправдывался перед Володей или Серёгой и получил, наверное, тоже немало «пенделей», мы с Андрюхой радовались. Радовались своей мести!.. С Колей вскоре общались снова, не касаясь той старой темы с джойстиками.
От знакомых я слышал, что Володя расширил игровую базу, добавив в сервис персональные компьютеры. Не сказать, что «шутеры» и стратегии на них выпускали интереснее, но «Red Alert» и «War Zone» были сделано лишь под ПК. Играть на ПК стоило дороже.
Прошло время. У родителей я наконец-то выклянчил «Соньку», а на персональном компьютере играл в школе, в классе информатики, играл с утра до вечера. Взяли на работу отличного учителя — Романа Николаевича. В будние он задерживался в школе, устанавливая новые игры, приходил поиграть и по выходным (из-за этого его вскоре бросила жена). Он как Володя знал «читы» и секреты, выписывал журналы с новостями про игры. С ним и старшеклассниками можно было надолго «пропасть» за сетевой игрой. Про Володю я забыл, Андрея мама забрала в Москву.
И вот через пятнадцать лет Андрюха решает найти старого друга — «Рыжего Соника». Находит и сообщает мне. Оказывается Володя «Ленин» Ульянов не меняет род деятельности, открывая игровой клуб на левом берегу Иртыша — в Кировске. Теперь в его распоряжении несколько «Сонек» третьей серии, множество персональных компьютеров. В клубе «Киберсон» дворца «Молодёжного» — бесплатный чай и печенье. Поиграть на приставке или на ПК — стоит одинаково. Володя работает в нём не один и посменно. Серёга переехал в Санкт-Петербург, вестей от него не поступало давно, но он есть в социальной сети.
Увидев «Рыжего Соника», я освежил в памяти своё замечательное игровое детство. Немного огорчился — тогда Володя казался высоким и здоровым как йети, а сейчас он — сорокапятилетний человек моего роста. Волос на его голове ещё меньше, точнее он побрился наголо, сделавшись скорее «Лысым Соником-Лениным». Обильная конопатость не исчезла, пожалуй, узнал его издалека по крупным конопушкам. Досадно, меня друг не узнал. Пожимая руку отвлечённо, не признавал мальчишку, который много лет назад ездил к нему играть. Разговаривать с нами долго у Володи не было времени, он работал, следя за порядком. Андрюха сам заговорил про подмененные джойстики, но Володя не помнил, принимая в шутку наш разговор.
— Володя — рыжий Ленин! — я рассердился, доставая ему подарок — свой роман о средневековой Японии. — Подменили тебя, а не джойстики. Ты мне о Японии рассказывал, советовал читать Овчинникова и Ёсикаву. Я их прочитал.
Морщинки на круглом лице Володи разгладились, показалось, он просветлённо посмотрел на меня, но всё равно старый «Соник» не помнил друзей. Крутя в руках мою книгу, листая её и разглядывая иллюстрации ниндзя и самураев, он согласился:
— Если я в чём-то тебе помог, значит, мы знакомы не зря.
У Володи родился мальчик Илья шесть лет назад. Из квартиры на «Рабочих» он переехал примерно, когда я окончил четвёртый курс института. Работал охранником в аптеке. Вернуться в игровой бизнес его надоумил родственник — помешенный на сетевых играх троюродный брат. Вместе они скопили средства и открыли клуб на Левом берегу.
Не без Володиных стараний я увлекаюсь культурой Японии, а друг Андрюха до сих пор увлекается игрой. Спасибо, «Соник»! Ещё увидимся, надеюсь. Спишемся.