Олег ЧЕРТОВ. Господь устал...

***
Мне мнилась синяя прохлада,
Но горько обманулся я.
В аллеях сумрачного сада

Бессмысленная толчея.

Нерадостная суматоха,
Шипенье, свечки зажжены.
Гудит порожняя эпоха
Под колотушкой сатаны.

И этот гул на низкой ноте,
Как погребальный звон стране,
Где острый разум
не в почете,
И чистый голос
не в цене.

Где в ватном мраке вязнет слово,
Где над кровавою рекой
Живописания слепого
С надеждой слушает глухой.

Где страх и гнев родные братья,
Где в ночь раздолье мрачным снам.
Где приготовлены распятья
Всем человеческим сынам.

Где лжеучитель колченогий
Мечтает Бога побороть,
Где заколдоблены дороги,
Что к свету проложил Господь.

Февраль 1985

***

Господь устал. Слабеет форма.
До срока пожелтел листок.
Непримиримо и упорно
Гудит бесформия поток.

До сатанинского обличья
Страна моя искажена,
И лжеевангельская притча
По Черной книге прочтена.

А в храме Господа — потемки,
Пред алтарем свеча горит…
И поднят серп, и вход разомкнут,
И Апокалипсис — раскрыт.

1985

***

Господь, Господь, мой дольний дом в огне.
Не я ль Тебя молил о том пожаре,
Чтоб кровью захлебнувшейся державе
Не сдохнуть на Иудином ремне?
И вот огонь, которого мы ждали,
Потрескивая, бродит по стране.
Восстал Голгофный мрак на нас двоих.
Я — Твой свидетель, видно, из последних,
В чумном пиру рыдающий наследник
Пророчеств и раскаяний Твоих.

Итак, Господь, мы встретимся в дыму.
Признаешь ли меня под слоем сажи?
В последний час моления о чаше
Не приведи остаться одному!
Выходит, мы свой дом не сберегли.
Пылает оскверненное жилище,
В проемах равнодушный ветер свищет
И пепел поднимает от земли…
Поутру, приходя на пепелище,
Не обожгитесь, братья, об угли.

1992

***

В оплавленных сугробах утопая,
Поближе к полынье, на край припая,
Откуда выползает тварь слепая
На кровь, на кровь, на дым пороховой.
Печально быть свидетелем-изгоем,
Вбирать одно, а постигать другое.
Се третий ангел с огненной трубою
И воспаленный нимб над головой!

Затягивает нас полынный омут.
Доколе, Боже, праведники стонут,
Ты нас не отомстишь, и не потонут
В огне дела водимых сатаной?
Они опять злодействуют свирепо,
В крови ножи и церкви в клочьях крепа,
И горькое, немоленное небо
Над этой обездоленной страной!

Но где Твой Ной, и Лот, и где Иаков,
Пастух овец и собиратель злаков?
Где рыбаки, те, что бредут без знаков
Небесного величья за Тобой?
Здесь мрак и тлен, здесь умирают птицы.
Дочитаны последние страницы.
Здесь нет избранья, кроме багряницы,
Здесь все равны пред ангельской трубой!

Псалом к Тебе: изгой, в чумном угаре,
И я Тебя молил о том пожаре.
Без страха, в приближенье адской твари,
Стою, не уповая ни на что.
И вижу, как грешно и предпотопно
Живет Земля, и люди смотрят в окна,
Как к дереву гофер, грызя волокна,
Спешит в руке у Ноя долото!

1994

***

Причастна ты. Скора ты на расправу
И на раскаянье. То ненависть, то славу
Ты, словно бисер, нижешь на иглу.
Ты родила Иисуса и Варавву.
Тебе не усидеть в своем углу,
И трое бесов, впрягшихся в державу,
Нас без дороги волокут во мглу.

Но помню, помню, Господи, для нас
Ты был и терпеливым, и нестрогим.
Мы, Божьи дети, выросши в остроге,
Бывали все же счастливы подчас.
Ворота настежь. Месяц тонкорогий
Меж облаков то вспыхивал, то гас,
Когда бросали жребий при дороге
Российский демон и российский Спас.

Стал непрозримо-мутным небосклон,
Закрылся грязно-серою фатою.
Однако лишь за сотою верстою
Я начал понимать сквозь вязкий сон:
Мы шли не в Вифлеем, а Вавилон,
Спеша за неопознанной звездою.
Свобода обернулась пустотою,
Разбойным свистом — колокольный звон.

Предвижу я, как будешь Ты суров
К нам, принявшим болотное свеченье
За свет Звезды. Фальшивое ученье —
За проповедь Твою. Зацветший ров —
За Иордан. Покинув прежний кров,
Мы проезжаем мрачное ущелье.
Взыскуя за Свое же попущенье,
Не отыми, Господь, Твоих даров!

1995

***

Смурная страна,
С неизменным своим опозданьем,
В сердцах, исподлобья
На светлое чудо Христово
Глядит без восторга:
«А Кто это там в Иордани?
И точно ли Голубь жемчужный
Спустился с Престола?»

В порочнейшем круге
Кружит карусельное время,
Все те же вопросы
скрежещет заржавленный привод:
«А точно ль Звезда, что сияет,
Видна в Вифлееме?
Мария ль Мария, волхвы ли волхвы,
Да и Ирод ли Ирод?»

Господь обернется на нас
Пронизающе строго:
Опять промеж вас
Затевается темное дело?
Неведомо ль вам, третий день
Как Я вышел из гроба?
Все молит Отца — не отмолит
Пречистая Дева.

Разбойное племя!
Молитвы о вас вхолостую,
Ведь ваши отцы
Оскверняли иконные Лики.
Всё так же вы не принимаете
Чашу Святую,
Все те же у вас мудрецы —
Колдуны да расстриги.

Ведь вам недосуг
Поклониться Господнему гробу,
Ведь вам ни к чему
Озаботиться благом державы.
И снова по кругу, и вновь
От потопа к погрому —
События все на Руси
Непременно кровавы!

Смурная страна:
Лихолетье — застой — лихолетье…
Протянешь ли губку с водой
В иссушенные губы?
Всё те же у вас причиндалы —
Лишь петли да плети,
Всё те же у вас вожаки —
Упыри да инкубы.

Какая рука меня
В черные списки включила?
Какой дирижер
Меня вывел из спетого хора?
Прощай! Надоело писать мне
Под скрежет точила,
Под виселиц скрип,
Да под явственный окрик затвора.

1991

Tags: 

Project: 

Author: 

Год выпуска: 

2020

Выпуск: 

3