Один человек писал сказки. И случалось это с ним довольно часто, почти ежедневно. Вот, сидит он, к примеру, в очереди в поликлинике (ну, бывает), а перед ним другой посетитель, весь такой блестящий… А наш знакомый — раз! — достает специальный блокнотик и записывает: «Жил-был блестящий человек, который блистал и сверкал так, что из него искры сыпались!..»

А потом, уже дома, крохотное впечатление превращалось в маленькую сказку: «А если к нему подойти поближе, то можно было заметить, что всё тело его было зеркальным и полностью отражало весь мир. Только зеркало это было не плоским, поэтому мир отражался в нём криво: и то, что было в мире большим, в нём казалось маленьким, а маленькое — казалось большим!»

Или, допустим, отправлялся этот человек на прогулку в парк. А там как раз осень — листопад, каштанопад, птицеулёт… И так хорошо, что душа начинает требовать сказки. Скажем, такой: «Жил—был человек, который любил ловить листья на лету... Ему было жаль до слез — до слёз жаль, что такая красота падает наземь…»

В сказке о человеке и осени всего четыре предложения, но чем она заканчивается, лучше прочитать прямо в книжке и своими глазами.

Юрий Нечипоренко не изобрел жанр маленьких сказок. Привлекательный и лаконичный жанр осваивали и Андрей Усачев, и Сергей Седов. Не говоря уже о классиках начала ХХ века. Возможно, это особенность времени: когда век еще молод и только набирает обороты, время требует минималистических жанров. Разгоняясь, они постепенно вырастают до эпопей, а к концу вновь возвращаются к наивному лаконизму.

Впрочем, сказки Юрия Нечипоренко сложно упрекнуть в излишней наивности. Вся очевидная легкость и несерьезность — только игра, причем, игра по четко осознаваемым правилам. Автор берет на себя роль наблюдателя и следит за тем, как играют люди — знакомые, а чаще, все-таки, совершенно не знакомые, случайно встреченные на аллеях парка, на экране кинотеатра, в проносящейся мимо фуре, в зоопарке — да где угодно. И в очередной раз доказывает, что сказка — большая или маленькая — может родиться из чего угодно: из рыжей веснушки, из лестничной ступеньки, из желания начать новую жизнь и даже из разочарования.

Эта идея подробно отражена в иллюстрациях Любови Пудеевой. Рисованная часть книги — это тоже маленькие сказки, фрагменты калейдоскопа, случайно вырвавшиеся на волю. Он разбегаются, стоят на голове, не желая служить уточнением к тексту и живя собственной, и безалаберной, и очень ответственной, жизнью. Их многогранная детскость — несомненная удача книги.

«Маленькие сказки» написаны, безусловно, для детей. Но, если взять на себя смелость сформулировать, о чем пишет Юрий Нечипоренко, все сказки можно будет условно разделить на 3 группы.

Во-первых, это истории о призвании, которое ждет своего часа. У каждого дара есть свой момент пробуждения. До этого его принимают за странность и нелепость, иногда даже за придурь. Но стоит дару попасть в нужные обстоятельства — и нелепица превратится в уникальность. А насмешка над ним — в уважение и благодарность.

Вторая тема «Маленьких сказок» — отвергнутые ценности. «Одна важная дама дружила только с теми, кто ещё важнее её. И не замечала менее важных. Так она поднималась всё выше и выше и теряла старых друзей: потому что они все оказались неважными. Но вот она достигла головокружительной высоты…»

И, наконец, третья сказочная линия — об истинном герое. Собрались ученые мужи на радио, чтобы поговорить о том, что есть наука. Рассуждают, горячатся… А слушает их человек, о существовании которого они не имеют никакого представления — и он-то как раз четче всех понимает, что за зверь эта наука и с чем ее едят. Жалко, что все слушают не его, а тех, кто выдает себя за знатока…

И тут выясняется, что темы-то у «Маленьких сказок» вовсе не детские! И действительно: от сказки к сказке читатель становится все взрослее. Настолько, что сам становится автором.

Последняя страница в этой книге оставлена без сказки. Ее потом сочинит сам читатель. Он уловит ее рождение в звуке дрели за стенкой или в шуме ноябрьского ветра, в ожидании Нового года или даже в разочаровании. Потому что он поймет, что не сказок на свете не бывает, и все, что мы видим, храним, понимаем — все это превращается, перевоплощается, бурлит и живет собственной, удивительной, тайной жизнью. И как только поймет — они сами на него «набегут», как однажды набежали на Юрия Нечипоренко, о чем он сам пишет в предисловии.

И, возможно, первая будет начинаться так: «Один человек писал сказки…»

Опубликовано в сокращенном виде в журнале «Литература», №11—12, стр. 59, 2019.