Как-то видел на одном сайте картины некоего художника. Под одной был вопрос от зрителя: «Объясните, что это означает? Сам думал, но не понял».

Художник не ответил. Может, не захотел. Но может быть, не смог. Зато ответила другая художница, ответила возмущённо, мол «надо мозги включать»!

Обидно.

Поэтому ответил я. Извинился, что вмешиваюсь и объяснил, что здесь налицо нестыковка между двумя видами мышления. Зритель требует перевода смысла картины на уровень вербальной логики, тогда как сама картина есть продукт образного, цветового мышления.

Может, обидел ещё больше.

Например, людям знакомы примеры мышления с помощью звуковой, образной гармонии. Никто не требует переложить симфонию на слова. Да это вряд ли получится адекватно.

Но переложить картину на слова зритель требует. Потому что не привык к образному, цветовому мышлению.

Корень лежит в культуре созерцания. Созерцая игру тени и пятен света на освещённой солнцем стене можно залюбоваться и попутно получить хороший духовный настрой. Но в плоскости вербального мышления это звучит так:

— Это тень от дуба, а это тень от тополя. Стена старая, требуется капитальный ремонт. Смешно?

Когда-то меня спросили, что есть для меня писательство? Самовыражение?

Тогда я ответил, что это опыт упорядоченного мышления. До сих пор думаю так же.

Но то же самое и живопись! Всего лишь опыт мышления.

Ведь если живопись — особый язык, то и мышление тоже.

Обычно мы думаем вербально, то есть словесно, а значит, на каком-то языке. Это означает, что наш язык нельзя оторвать от мышления. Вы скажете, а как же неговорящие люди?

У них развивается внутреннее мышление, если они понимают слова и обращённую речь.

А если человек не знал слов. Если вырос как Маугли среди животных. Что он не думает?

Тогда он думает, как окружающие его животные, то есть образами, картинками, запахами, звуками. Посмотрите, мы отметили три пласта мышления, которые присутствуют и у нас, но не доминируют. Образно-визуальное, обонятельно-визуальное, звуковизуальное. Визуальность здесь доминирует.

Художник всегда близок к визуальному мышлению.

Ведь когда мы пишем картину, то процесс беспрерывного словесного мышления как бы на время отключается. Отсюда некоторые наивные художники сделали вывод: чем меньше думаешь, тем легче пишешь! Я часто слышал эти советы:

— Отключи мышление!

Но живопись — это тоже мышление, но только другое.

В нём есть всё, что и в словесном: и открытия, и прозрения, и пророчество!

И конечно, понимает этот язык тот, кто привык думать на нём. Особенно старые миры богатой визуальной культуры и опытом созерцательности — Древняя Греция, Рим, Византия, Персия, Китай, Япония, Тибет. Люди из этих миров в визуальном мышлении, как рыба в воде.

Я уверен, что приложив небольшое воспитательное усилие, можно создать отличных зрителей из многих животных, так же как отличными слушателями музыки являются певчие птицы. Конечно, у них будут свои особенности зрения. Многое они будут видеть не так.

Можно даже создать отдельную живопись для собак и кошек. Они достойны этого!

Невыносима наша человеческая спесь по отношению к животным. Даже коллекции бабочек — это собрание высушенных трупов.

И вот на этой линии понимания живописи — нет профессионалов и любителей, как нет профессионалов и любителей в мышлении вообще.

Конечно, есть философия — любомудрие. Но какая же это специальность?

Ведь как ни крути, философия — это искусство. Более того все виды науки и техники, которые занимаются изменением картины мира, переходят в разряд становленческого искусства.

Помню смутно чьё-то пророчество о времени, «когда физика станет поэзией».

Так физика уже стала поэзией! Генетика — это искусство в чистом виде!

Кибернетика, биофизика, трансгенные технологии — это искусство.

Поэтому может ли существовать такая профессия — мыслитель?

Если человек рисующий, чем угодно, осуществляет естественный для него процесс мышления, то художник как специальность есть такой же нонсенс, как и мыслитель.

И если живопись — это мышление, то как и каждое мышление оно имеет право на разность! Оно может быть глубоким и поверхностным, бытовым и отвлечённым, скабрёзным и духовным, пошлым и чистым, недоговорённым, недоосознанным, брезжащим, завершённым и нет. На этом этапе умирают любые правила и требования.

Важно другое. Так же как каждый человек, обладающий мозгом, — что-то всегда себе мыслит, так же каждый потенциально способен к мышлению цветом и образом.

Говорить: я не художник и поэтому не пишу картины, это всё равно что сказать: я не философ и потому не думаю.

Ведь даже письменное оформление даже словесного мышления в древности выглядело как картина.

Постепенно живопись в передаче мысли и вести упростилась до символов, пиктограмм, иероглифов, рун и букв.

Последним отблеском той эпохи остаётся каллиграфия востока.

Утрата такого пласта мышления абсолютным большинством человечества — есть трагедия духовного и физического оскудения.

Как назвал один французский психолог грядущее ослабленное человечество — Homo oligos. Человечество слабеет!

Но что-то помогает нам. Что-то не хочет, чтобы мы слабели. По всему миру наблюдается небывалый всплеск творческой активности. Молодые, старые, дети и пенсионеры начинают писать книги, стихи, картины, проводить выставки. Среди приоритетных целей молодые люди в психологических и социологических опросниках отмечают не богатство и благосостояние, а творческую самореализацию.

Футурологи говорят, что для будущего будут важны прежде всего люди, создающие новые смыслы!

Поэтому всё не так мрачно, господа!